Форум » Антифашистская аналитика » Интересные статьи » Ответить
Интересные статьи
A.L-A : Здесь интересные статьи, ссылки на статьи, комментарии в блогах и т.д на темы антифашизма и не только. http://www.hro.org/actions/nazi/2005/10/26.php Готова ли власть на настоящий диалог с гражданским обществом ради победы над нацизмом? Открытое обращение Андрея Юрова, секретаря Общественного Совета международного Моложенного Правозащитного Движения (МПД)
Ответов - 16
A.L-A : Сергей Черняховский : Умножение скорби 2007-06-22 http://www.apn.ru/publications/print17299.htm 22 июня, в День Скорби в этом году, поводов помнить и скорбеть, к сожалению, похоже, становится больше, чем в предыдущие годы. Скорбеть не только о том, что случилось в этот день в 1941 году, но и о тех контрастирующих с памятью о Великой Отечественной войне событиях, которые происходили вокруг этой темы в последние два-три месяца. Конечно, самое заметное из них — произошедшее в Таллине надругательство над монументом Бронзового Солдата и захоронением советских воинов. Но оно, во-первых, даже само не сводится к собственно акту надругательства, а включает в себя несколько моментов и событий, вполне унизительных для России. А во-вторых, — вовсе не является единственным событием в ряду разных, скрытых и явных проявлений надругательства над памятью о Великой Войне, произошедших в этот период. Тема Бронзового Солдата включает в себя: — само непосредственное надругательство, кроме оскорбления памяти павших несущее в себе явное послание — нет такой гнусности, нет такой моральной запрещенности, на которые не готовы были бы вполне узнаваемые силы в мире, если, совершая ее, они надеются в той или иной мере нанести удар по советским, коммунистическим, а также — и российским символам и нервным узлам; — соответственно, вполне в духе этих действий эстонский профашистский режим на протест несогласных с его действиями ответил вполне фашистской реакцией, злобным и зверским избиением, в значительной степени осуществлявшимся по этническому признаку; — со своей стороны Россия с одной стороны не предприняла никаких адекватных действий по предотвращению этого надругательства, с другой — никак адекватно не отреагировала на него. Клоунаду, устроенную в тот момент вокруг представительства эстонских фашистов в Москве, можно считать лишь некоторой мерой по ослаблению негодования общества, равно как к этому же ряду можно отнести и непонятный и бессмысленный визит российских парламентариев в Таллин, который абсолютно непонятно чем завершился, да и не возможно понять, завершился ли он вообще: ни о каких результатах его СМИ не сообщали: то ли члены этой делегации были выброшены местной полицией в загривок, то ли попросили в Эстонии политического убежища, то ли все еще что-то расследуют; — европейские страны практически поддержали эстонские акции, наглядно показав, что это когда нацисты грозят Парижу, Брюсселю или Лондону — они признаются преступниками, а когда они грозят России — это всего лишь естественная акция сдерживания «московских варваров». Это неприятно — но не слишком неожиданно. И, в конце концов — естественно. Оно только показывает, что в мире достаточно сил и стран, которые будут плохо относиться к России вне зависимости от того, кто в ней находится у власти: коммунисты, демократы или консерваторы. Точно так же, как в мире достаточно сил, которым вполне определенно противно и ненавистно все, что связано с советским периодом, с победой революции в России и опытом советских успехов. Как писал Брехт: «дождь падает с неба на землю, и ты — мой классовый враг». Тоже вполне естественно. Но показательно, что и сама Россия, точнее, ее руководство, имитируя протесты по поводу этих акций европейских стран и политических сил, на практике не только не противостоит им (по некоторым данным, Российское руководство в самый разгар кризиса в отношениях с Эстонией, на словах публично протестуя, по неофициальным каналам предупреждало последнюю, что никаких действенных мер против нее предприниматься не будут, и она может не обращать внимания на официальные заявления России), — но и во многом осуществляет действия, по своему вектору совпадающие с действиями ее, скажем, «несимпатизантов». Кто это за неделю другую до избиения недовольных в Эстонии точно также зверски избивал манифестацию таких же протестующих против политики власти в Москве, причем делал это так же истошно, как эстонская полиция? Не московская ли милиция и привезенный из других областей страны доблестный ОМОН? Да, в Эстонии установился режим апартеида, что в привычном смысле означает «режим фашистского типа». Да, в Эстонии установлена этнократическая диктатура и идет фактическая реабилитация нацистских преступников. Да, в Эстонии практически фашистский (или профашистский) политический режим. Но разве не из России растут корни этого режима? Разве не в Москве и в конце 1980-х, и в 1990-е, и в 2005 году те или иные газеты позволяли публиковать статьи с приравниванием советского режима к гитлеровскому и провозглашением точки зрения, согласно которой было бы совсем неплохо, если бы войну выиграл Гитлер, а не СССР? И ведь это проходит без последствий… А если так, почему Эстония должна хранить память о солдатах, которые российскими журналистами провозглашаются худшим злом, нежели эсэсовцы? Да, надругательство над монументом Бронзового Солдата было омерзительно. Еще и потому что противоречило мнению общества. Только в России тоже в 1991 году никто не спрашивал мнения общества — хочет оно сноса памятника Дзержинскому или нет. А когда стало ясно, что большинство общества желает восстановления этого памятника на привычном месте — власть России, также как власть Эстонии, проигнорировала мнение большинства. Так, по опросам ВЦИОМ 2002 года, 66 % желало восстановления памятника, и лишь 23 % были против. А разве памятник восстановили? В чем разница? В чем разница между усердием, с которым московская милиция избивала участников вполне экзотического «Марша несогласных» и усердием, с которым таллиннская полиция избивала людей, вступившихся за памятник советским воинам? И там и там были несанкционированные протестные выступления. И там, и там «органы охраны правопорядка» пресекли «несанкционированные массовые акции». Нет, безусловно, нет никакого сомнения, что эстонская полиция вела себя по-фашистски и по-зверски. Но ведь и в Москве милиция вела себя точно также. И если мы можем сказать, что эстонские полицейские — это фашиствующее зверье, то ведь и московские омоновцы — такое же фашиствующее зверье. Разница только в том, что пример подали не в Эстонии — пример подали в Москве. Сегодня прибалтийские режимы ставят перед европейскими странами вопрос о приравнивании коммунизма к нацизму. Для России — это, конечно, дико и оскорбительно. Но разве не т.н. «Русская Православная Церковь» предавая проклятиям «богоборческий советский режим» мирилась с благословлявшей гитлеровскую агрессию против СССР «Зарубежной Православной Церковью»? Так что — «Зарубежная церковь» отрекалась от своего союза с нацистами, или «Русская церковь» наконец к нему присоединилась? В дни льющихся паточным потоком заученных восхвалений «восстановлению канонического единства» РПЦ упоминала о том, что церкви разделились по вопросу об отношении к Советской власти — но молчала о том, что их разъединяла и позиция по отношению к нацизму. Причем если по вопросу поддержки Советской власти РПЦ завуалировано оправдывалась, то представители церковного зарубежья никаких оправданий по поводу поддержки Гитлера не оглашали. Значит ли это, что отныне официальная позиция «Объединенного православия»: «Вместе с фашистами — против коммунистов»? И если так — почему их поддерживает официальная власть? Ведь это с ее согласия в обществе была развернута кампания популяризации «объединительного процесса»… И если так, если российская власть полагает, что сегодня можно списать вину нацистов и их союзников — почему она протестует, когда к примирению с местными эсэсовцами призывает президент Украины и правительства прибалтийских самопровозглашенных республик? И на фоне этого — российская власть меняет знамена войсковых частей. И меняет не только их материальные воплощения — но саму их символику. С одной стороны — своя логика в этом есть — нынешней власти вполне неприятно видеть уж скажем прямо, классово чуждую символику на военных знаменах. И, конечно, было бы достаточно странно, если бы армия нынешней России готовилась защищать интересы хозяев российской экономки из списка Форбс под знаменами с изображением Ленина. Но ведь дело не в том, что это знамена Гражданской войны. Дело в том, что это знамена Великой Отечественной войны. Не сумев изменить большое Знамя Победы — власть решила компенсировать это заменой в полках их «малых» победных знамен. Да, ее можно понять, когда она меняет знамена с символикой Революции — на знамена с символикой самодержавия. Оно ей, конечно милее. Не даром в ранг героя русской истории активно возводят и лично, и политически неудачливого Столыпина. Но только одновременно она символику армии, за время своего существования не знавшей ни одной проигранной войны, меняет на символику армии, за несколько десятков предреволюционных лет не знавшей ни одной победы. Армия самодержавия, армия «Георгиевского креста» (какое бы личное мужество не проявляли те, кто действительно заслужил этот крест как боевую награду») проиграла Японскую Войну, проиграла Мировую войну (сколько бы неуравновешенные лубочные монархисты не твердили, что в канун 1917 года русская армия побеждала германскую), проиграла Гражданскую войну — и, встав на сторону фашистской Германии в войне против СССР, — проиграла и еще раз. Итак, нынешняя Российская власть в канун 22 июня меняет в воинских частях их Знамена Победы — на знамена поражений. Хотя не было в истории России победы более великой, чем Победа, одержанная под Красными знаменами в Великой Отечественной Войне. Нынешняя российская власть в канун нападения фашистской Германии на Советский Союз наследую первой практикует чисто фашистские методы расправы с несогласными. Потому что фашизм — это не только и не в первую очередь национализм. Фашизм — это когда показательно дубинками избивают несогласных. Фашизм — это когда охранников и спецназовцев учат: «Не думайте! Выполняйте приказ! Ружье не должно думать! Бейте! Бейте! Бейте! Мы освобождаем вас от химеры совести!». Фашизм — это когда принимают законы «об экстремизме» и уголовным преступлением объявляют любой активный протест против действий власти. Нынешняя российская власть в канун нападения фашистской Германии на СССР приветствует примирение с теми, кто благословлял это нападение. То есть пропагандирует даже не прощение фашистских пособников — а их молчаливую реабилитацию. То, что т.н. «зарубежная православная церковь» была за нацистов — для этой власти значительно менее значимый факт, чем то, что она была против большевиков. А вместе это означает, что сегодня, в канун годовщины начала войны с фашизмом — фашизм поднимает голову не только вокруг России. Он действительно поднимает голову в самой России. Но не столько в лице опереточных нацистов, — которые тоже потенциально опасны, — сколько в лице тех или иных тенденций реально существующей российской власти. Она, конечно, — еще не фашистская власть. Но внутренне, ментально — она уже тяготеет к фашизму, к силовому подавлению несогласных, к замене звезд на кресты, она уже выращивает фашистскую психологию в своем ОМОНе, своей милиции, своей Службе Охраны. Поэтому — сегодня, в День Скорби — поводов для скорби становится действительно все больше и больше.
A.L-A : http://www.newizv.ru/news/2007-07-12/72670/ Вчера Совет Федерации утвердил поправки в Уголовный и Административный кодексы об ужесточении ответственности за экстремизм. За день до этого в подмосковном Зеленограде едва не состоялась массовая драка между местной молодежью и выходцами с Кавказа. По мнению экспертов, случившееся было провокацией, чтобы оправдать принятие законопроекта. Драка была запланирована во вторник на 16 часов. Конфликт возник из-за убийства три недели назад жителя Зеленограда возле местного ночного клуба. О «стрелке» договорились в Интернете, и к назначенному времени в пригородном лесу у станции Крюково собрались около 300 человек. Однако Интернет читали также компетентные органы, которые организовали облаву, задержав около 40 несостоявшихся драчунов. У задержанных изъяли ножи, газовые баллончики и пневматические пистолеты. Остальные молодые люди разошлись, так никого и не побив. А вчера Совет Федерации одобрил законопроект, ужесточающий ответственность за правонарушения экстремистской направленности. Это набор поправок в Уголовный кодекс, Кодекс об административных правонарушениях и законы о СМИ и о ФСБ. Поправки предусматривают более серьезное наказание за любые правонарушения, если они совершены по экстремистским мотивам, дают дополнительные права сотрудникам госбезопасности, а также накладывают ограничения на упоминание ликвидированных за экстремизм организаций в СМИ. Примечательно, что прохождение законопроекта через различные инстанции сопровождалось уличными столкновениями и спецоперациями. Так, после принятия Госдумой закона в первом чтении в Ставрополе произошли беспорядки, унесшие несколько жизней. Во время подготовки закона ко второму чтению, 22 июня, несколько десятков молодых людей устроили драку в центре Москвы на Славянской площади. Само второе чтение совпало с задержанием в столице одного из лидеров скинхедов Максима Марцинкевича, более известного как Тесак. Тогда в операции участвовали сотрудники ФСБ и спецотряд МВД «Рысь». Вчерашнее же утверждение законопроекта в Совете Федерации совпало не только с несостоявшейся дракой в Зеленограде, но и с рассмотрением в Мособлсуде дела двух скинхедов, которые сожгли строящийся дом вместе с несколькими гастарбайтерами. Эсперты считают эти совпадения не случайными. Политолог Станислав Белковский назвал «НИ» происшедшее «системой сознательных провокаций», которые должны «подтолкнуть общественное мнение к поддержке закона, фактически дающего исполнительной власти возможность по своему усмотрению ограничивать и запрещать политическую деятельность». Директор фонда «Демос» Сергей Лукашевский пояснил «НИ», что ужесточения экстремистского законодательства излишни, потому что, к примеру, «282 статья («разжигание ненависти или вражды». – «НИ») полностью исчерпывает то деяние, которое предъявлено Тесаку».
A.L-A : Социолог и специалиста по молодежным группировкам Александр Тарасов - о перспективах антифашистского движения в России Михаил ШЕВЕЛЕВ - Насколько сильно антифашистское движение в России? - Оно реально. Антифашисты на протяжении какого-то времени существовали виртуально – в Интернете. А теперь пришло новое поколение – молодых и простых ребят, для которых драка – более надежный и доступный аргумент. - Существуют какие-то статистические данные? - Нет, конечно. Не станут же люди сами на себя писать заявления, ведь драка – это противоправное действие. - Но явление носит массовый характер? - Оно пока не массовое. Но растущее. Причина в том, например, что скинхеды реально создают проблемы очень многим социальным группам, а власти это игнорируют. В каких-то резонансных случаях – убийство иностранца, нападение на дипломата – правоохранительные органы возбуждаются и довольно легко находят виновных. Но это исключения, а не правило. А скинхеды восстановили против себя многих, в том числе и левую молодежь и представителей молодежных субкультур – рэпперов, хиппи, панков. Теперь это ударило бумерангом по наци-скинхедам. Вообще, не существует единого скинхедовского пространства. Есть три группы: аполитичные треды, наци-скины (их презрительно зовут бонхедами) и редскины ("красные"). Две последние состоят во враждебных отношениях, и столкновения между ними – явление повсеместное. - В мегаполисах? - Уже не только. Например, один из центров противостояния наци-скинам – город-спутник Волгограда Волжский. Там традиционно панки и анархисты сильны еще со времен перестройки. - Российские фа и антифа находят зарубежных союзников? - И те и другие. Америка далеко, поэтому они ориентированы на Европу. - То есть, мы на глобальном фоне не выделяемся? - Только одним. В Европе реально борются с неонацистами. И делают это эффективно. Например, задержанного на нацистском митинге в участке просят снять рубашку, чтобы описать татуировки. Обнаруживается свастика. Участок – публичное место, публичная демонстрация свастики – преступление. Повторный случай – и он уже рецидивист, и никогда он не получит ни хорошей работы, ни кредита в банке. Поэтому в следующий день рождения Гитлера он глубоко задумается, стоит ли ему выходить из дома. У нас не только никто не демонстрирует таких действий, но, думаю, скорее борются с соблазном использовать противостояние нацистов и антифашистов для решения своих задач, и не всегда успешно". - "У нас не только власти не прибегают к таким действиям, но, наоборот, не прочь использовать противостояние фашистов и антифа в собственных корыстных целях. По счастью, это пока не очень получается. http://www.izbrannoe.ru/19651.html
Скарлатина: Из рассылки млф Герберт Маридзе <a_dudko1980@mail.ru> Тема: [mlf_news] Непосильное бремя белого человека koi8 | win | dos | utf-8 | mac Непосильное бремя белого человека В 1899 году известный широкому читателю по "Маугли" англичанин Редьярд Киплинг написал стихотворение "Бремя белого человека". Писатель имел в виду культуртрегерскую роль белого человека, который был должен приобщать народы колоний Великобритании к европейской цивилизации "ради их собственного блага". В этом стихотворении, в частности, говорится: Несите бремя белых, - И лучших сыновей На тяжкий труд пошлите За тридевять морей; На службу к покоренным Угрюмым племенам+ Несли, как могли. В Индии переманивали местных магараджей на свою сторону, обучая их детей в Оксфорде. В Бирме, по большей части, расстреливали и вешали. В Восточной Африке усердно истребляли слонов и прочую дичь, попутно вывозя африканцев на хлопковые и прочие плантации Западного полушария. Последний корабль с черными невольниками отправился из Африки в Америку в 1888 году, то есть за 11 лет до появления стихотворения Редьярда Киплинга. А всего, по разным подсчетам, было вывезено более 11 млн. рабов. После Второй Мировой войны "просвещенческая" роль Соединенного Королевства постепенно сошла на нет. Лондон оказался "на побегушках" у нового пастуха планеты - Вашингтона. Но шло время, и вот оказалось, что бремя белого человека уже не по плечу Америке. Кто на лидера? Не так давно на страницах немецкой газеты "Berliner Zeitung" выступил известный финансист и спекулянт, большой поклонник "открытого общества" Джордж Сорос. "В настоящее время сила и влияние Америки заметно сокращаются, и образование, которое когда-то называлось Западом, распадается", - безапелляционно завил 77-летний почитатель Аристотеля. Поэтому для спасения стабильного миропорядка, то есть капиталистического Запада с его "демократическими ценностями", Европейский Союз должен взять на себя роль лидера. В наши дни, и Сорос правильно это подметил, Соединенные Штаты вступают в период заката. Понадобился новый мировой жандарм. Только сомнительно, чтобы ЕС с этой задачей справился. Ведь для этого нужны средства, и немалые, а еще - готовность европейцев воевать и умирать на поле боя. Вот что представляют собой оборонные расходы американцев. Официальный оборонный бюджет США составляет $499,4 млрд., то есть 3,6% от ВВП. Кроме того, существуют т.н. "околооборонные" расходы в других отраслях федерального бюджета, которые дают в сумме не меньше $435,5 млрд. В итоге, как замечает президент Совета по ближневосточной политике (г. Вашингтон) Чез Фримен, ранее трудившийся в Пентагоне, в нынешнем финансовом году на оборонные и "околооборонные" нужды будет потрачено не менее $935 млрд. К этой сумме стоило бы прибавить до сих пор засекреченные расходы на разведку. Но и без того $935 млрд. составляют уже не 3,6, а 6,8 % от ВВП! Среди известных нам примеров больше тратит на оборону только Михо Саакашвили - 22% расходной части бюджета или 7% ВВП. Правда, у президента Грузии, как говорится, цель оправдывает средства. Его спецназ намного эффективнее расправляется с протестами населения, чем американская полиция с бунтами афроамериканцев. Стоит ли удивляться, что при таких военных расходах и внешнеторговом дефиците тоже почти в триллион долларов государственный долг Соединенных Штатов превысил $9 трлн., то есть составил три четверти годового ВВП США. Это уже весьма опасно. Недаром на фоне разразившегося в 2007 году в Америке ипотечного кризиса мир бросился избавляться от доллара. Если процесс станет необратимым, быстрый закат США неминуем. А в 2005 году произошло еще одно знаковое событие из того же ряда: впервые американец, работающий полный рабочий день и получающий минимальную зарплату, оказался не в состоянии позволить себе снять самое дешевое жилье - впервые за всю историю США размеры его заработка оказались ниже минимальной стоимости аренды. К войне и смерти будь готов! Могут ли европейцы, у которых цена литра бензина приближается к критической отметке 1,5 евро, французские мусульмане жгут предместья Парижа, немецкие железнодорожники забастовками ставят Германию буквально на колени, а концерн Airbus выживает за счет заказов арабских шейхов, пойти на такие расходы!? Причем, как показывает опыт, понадобятся еще большие средства. Ведь, тратя почти один триллион долларов ежегодно, американцы ни на дюйм не приблизились к решению своих проблем в Ираке и Афганистане. Вдобавок, все более острой для них становится ситуация с Ираном и Пакистаном. Тегеран не идет на уступки по ядерной программе, которая, по словам иранцев, осуществляется исключительно в мирных целях. Что касается Исламабада, то речь о том, что не сегодня-завтра исламские фундаменталисты свергнут одряхлевший режим американского ставленника генерала Первеза Мушаррафа. Убийство Беназир Бхутто, которое отнюдь не повергло его в глубокую печаль, вряд ли поможет ему задержаться у власти. В таком случае ядерное оружие и средства его доставки, которыми обладает Пакистан, вполне могут оказаться под контролем местных талибов. Очень "веселая" перспектива! Сытые и миролюбивые европейцы не очень готовы к войне и смерти, тем более, ради новых финансовых "подвигов" Джорджа Сороса на азиатских и европейских биржах. Годы культурного декаданса и борьбы за права сексуальных меньшинств не прошли даром: сегодняшняя Европа наследует Рим времен упадка, а не времен расцвета. Как следствие, после ухода Тони Блэра британские войска уходят из Ирака. В ФРГ, особенно среди социал-демократов и новых левых, все сильнее звучат голоса, призывающие к выводу частей бундесвера из Афганистана. Тенденция к уходу во внутренние проблемы очевидна, тем более что их, особенно в экономике, становится все больше. Кризис единства К тому же, ЕС не настолько сплочен, чтобы дружно принимать далеко идущие и неоднозначные решения. Формально кризис в Европейском Союзе, начавшийся после отказа Франции и Нидерландов ратифицировать общеевропейскую конституцию, вроде бы преодолен. В октябре 2007 года на саммите ЕС в Лиссабоне удалось достичь компромисса в вопросе о конституционном договоре союза. Этот документ, получивший название "Лиссабонского договора о реформах", заменит так и не принятый Основной закон Евросоюза. Брюссель рассчитывает, что договор будет ратифицирован 27 странами-участницами сообщества к весне 2008 года. Вступить в силу он должен во второй половине 2009 года. Премьер-министр председательствующей в ЕС Португалии Жозе Сократеш назвал решения саммита в Лиссабоне "победой для Европы" и подчеркнул, что "благодаря новому договору о реформах Европа наконец-то выйдет из застоя". Какова цена компромисса, и какие новшества ждут Европейский Союз в ближайшие годы? Ценой преодоления разногласий стали один депутатский мандат и одно примечание в протоколе к конституционному договору. Дополнительный мандат выторговала себе Италия, сетовавшая на то, что из-за сокращения количества депутатов Европарламента потеряет шесть мест и по числу европарламентариев уступит Франции и Великобритании. Компромисс выглядит так: с 2009 года в Европарламенте будет работать 751 человек - 750 депутатов и один председатель, мандат которого не учитывается. Италия получит 73 места - столько же, сколько и Великобритания, а Франция, как и планировалось, - 74. Кроме того, по требованию Польши в один из дополнительных документов к договору о реформах внесли примечание, согласно которому страны, оказавшиеся при голосовании в Совете ЕС в незначительном меньшинстве, вправе настоять на повторном обсуждении вопроса. Примечание это можно отменить только по единогласному решению сообщества. Брюссель надеется, что благодаря договору о реформах ЕС станет более дееспособным. Главная цель новшества - улучшить структуру управления Евросоюзом и механизм принятия решений внутри образования. Единогласие отныне останется обязательным условием лишь для решений сообщества, связанных с внешней, внутренней, налоговой и социальной политикой. В остальных случаях действует принцип "двойного большинства": решение считается принятым, если за него проголосуют как минимум 55% стран-участниц, в которых проживает не менее 65% населения ЕС. Продолжают бушевать страсти Но это - шаги лежащие на поверхности, а в глубине продолжают бушевать страсти. "Европейскую интеграцию принято сравнивать с поездом, движущимся к единой и понятной всем пассажирам цели. Но сейчас наиболее адекватная метафора европейской интеграции - это гипермаркет с бесчисленными магазинами и кафе, интернет-центрами и салонами красоты, прачечными и кинозалами. Больше нет вагонов, где пассажиры читают одну и ту же утреннюю газету и вместе рассматривают пейзаж за окном, нет расписания поездов. Но самое главное - отсутствует станция назначения", - замечает завкафедрой европейской интеграции МГИМО Ольга Буторина. Трансформация поезда в гипермаркет произошла так быстро, что ее не успели осознать ни сами государства - члены ЕС, ни их соседи. Отсюда и частые сбои в интеграционных планах Евросоюза, и не имеющая рационального объяснения напряженность в отношениях с третьими странами, включая Россию. Да, и с Украиной неладно получается. Если с азиатской Турцией переговоры о вступлении все же ведутся, пусть ни шатко, ни валко, с Киевом говорить Брюссель не желает. Даже приход к власти "оранжевых демократов" ничего не изменил. Словом, о единой политике говорить не приходится. "Нередко возникает впечатление, что для некоторых из стран - членов ЕС единая политика Евросоюза является не более чем товаром, который продается и покупается в зависимости от конъюнктуры. Но за это Европейский союз расплачивается собственным престижем и доверием мирового сообщества. В данной связи показателен комментарий, появившийся недавно в газете European Voice: для Азии Европа уже не столько политическая сила, сколько рынок сбыта и производитель товаров класса "люкс"", - пишет Хиски Хауккала из Финского института международных отношений. Гармоничный мир с прочным миром Что же делать - неужели мир останется без хозяина? Те, кто в течение многих столетий привык от кого-нибудь, да зависеть, чтобы не сказать более понятно, и не мыслит себя в ином качестве, как наши национал-демократы, например, просто в ужасе. Ведь так здорово кому-то служить! Иногда пинок, порой благодарность можно получить - на то она и служба. Зато не надо о дне завтрашнем думать. Хозяин думает, он же и о твоей миске заботится. Зато народы исторические, в том числе, украинцы и русские, могут воспринимать происходящие перемены с надеждой. Почему? В первую очередь, по той причине, что желтый человек перенимать "бремя белого человека" не стремится. Как сказал на XVII съезде Компартии Китая председатель Ху Цзиньтао, "мы выступаем за то, чтобы народы всех стран общими усилиями продвигали создание гармоничного мира с прочным миром и общим процветанием". Если же кто-то, подобно Джорджу Соросу, считает, что миром надо "рулить", председатель Ху предупредил: "Китай выступает против всех форм гегемонизма и силовой политики". Учитывая нынешний экономический и военно-политический вес Китая, к такому предупреждению стоит относиться со всей серьезностью. Похоже, подходит к концу не только время Америки, но и Джорджа Сороса, а вместе с ними рушится "бремя белого человека". Виталий Конотопов, КПУ
Скарлатина: Фашизм: знакомый враг или новая угроза Елена Фанайлова 2.03.08 Елена Фанайлова: Свобода в Клубе «Квартира 44». «Фашизм: знакомый враг или новая угроза» - конференция под таким названием недавно прошла в Москве. Ее организовал Институт глобализации и социальных движений и рабочая группа «Что делать?». За нашим столом сегодня – директор Института глобализации и социальных движений, социолог и публицист Борис Кагарлицкий, философ, сотрудник Института философии Российской Академии наук Алексей Пензин, который является одним из организаторов рабочей группы «Что делать?» и организаторов этой конференции. А также люди, которые на этой конференции присутствовали – это доктор политических наук Владимир Малахов, руководитель программы «Политическая наука» Московской высшей школы социальных и экономических наук, автор книг «Скромное обаяние расизма» и «Понаехали тут...»; Андрей Карелин, президент Фонда «Новая политическая система» и аналитик Фонда «Новая политическая система» Михаил Нейжмаков. И Сарой Гири, политолог, профессор факультета политических наук Университета Дели. Существует ли фашизм на самом деле? Вот я, например, как житель России, если я буду судить об этом по тому, что демонстрирует наше телевидение в течение последнего полугода, то я бы вообще решила, что не только фашизма, но и никаких межнациональных противоречий у нас больше не существует, они куда-то делись. То есть телевидение вообще это перестало освещать. Если я буду читать газеты, то узнаю, что все-таки идут какие-то судебные процессы против экстремистских группировок, которые либо разжигали межнациональную рознь, либо кого-то убили по национальным мотивам. Так вот, что вы думаете: фашизм существует, или это такой медийный миф, который периодически то всплывает, то уходит? Борис Кагарлицкий Борис Кагарлицкий: Вообще-то говоря, у советского и теперь уже у российского обывателя за последние годы сложилось некоторое представление о том, что фашисты – это плохие парни, которые маршируют колоннами, вскидывают руку в нацистском приветствии, ходят в черных мундирах со свастикой, и вообще, это просто герои фильма «Семнадцать мгновений весны» - то есть вот такой собирательный образ фашизма. И если они, соответственно, скажем, маршируют не колоннами и не носят черных мундиров со свастикой и SS-овской символикой, и не похожи на героев этого знаменитого фильма, то, наверное, это не фашисты, а уже кто-то другой. А с другой стороны, в прессе есть тенденция расширительно трактовать понятие фашизма. То есть всякий раз, когда кто-нибудь произнесет какую-нибудь антисемитскую фразу или просто вообще какой-нибудь плохой человек, который как-то жестоко, по-хамски обращается с окружающими, про него тоже скажут, что он фашист. То есть, иными словами, очень размыты границы. В действительности, на мой взгляд, фашистская угроза реально существует, и не только у нас в стране. Это проблема возрождения или возвращения фашизма, которая присутствует в самых разных странах. И в большом числе европейских стран об этом уже очень много говорят. Но надо понимать две вещи. Во-первых, что фашизм, безусловно, является только одной из форм правого национализма, только одной из форм вот этой идеологии национальной ненависти. Далеко не всегда национальная ненависть или национальная неприязнь автоматически становится фашистской идеологией или фашистской программой. Но надо понимать, что любая ксенофобия, любая национальная ненависть создает почву и условия, когда подобного рода фашистская идеология распространяется. Ну и во-вторых, конечно, надо понять, что изменилось по сравнению с 1940-ми годами. А на мой взгляд, изменилось очень многое. Изменилось общество, изменилась ситуация, в которой находятся, с одной стороны, ультраправые движения, а с другой стороны – их противники. Но, на мой взгляд, есть одна проблема, которая способствует сейчас нарастанию фашистских и полуфашистских движений, - это то, что Эрих Фромм, великий немецкий социолог, в 1930-ые годы назвал как «ужас столкновения с рынком». То есть массы людей, которые жили в более-менее защищенном обществе, они были выпущены, выброшены, выкинуты в рыночный мир, где им предстают какие-то совершенно неконтролируемые, как им кажется, хаотические силы. Они не чувствуют себя защищенными. Они чувствуют стресс постоянный. И они ищут зачастую виноватого. Они хотят понять, кто является врагом, кто является непосредственной угрозой. И в этом плане почва для фашизма существует. Михаил Нейжмаков Михаил Нейжмаков: Во-первых, хотелось бы сказать, что еще в конце 1920-ых, в 1930-ые годы слово «фашизм» уже было идеологическим клише. То есть, скажем, это понятие применяли ко всем возможным политическим противникам, чем уже тогда его значительно девальвировали, что, в общем-то, настоящие, действительные фашисты смогли совершенно спокойно... не только из-за этого, но и из-за этого тоже, смогли совершенно спокойно прийти к власти. Действительно, как говорил Борис Юльевич, наверное, для России сейчас стоит говорить об опасности не фашизма как такового, потому что группировки, которые называют себя фашистскими, сами себя так называют, и которых можно к таковым отнести, - это достаточно небольшие, экзотические группы. А о совершенно новых проявлениях ультраправого движения, ну, новых, может быть, для этого времени, но не эксклюзивных для России. И здесь можно сказать, что целый ряд аспектов подпитывают это движение и делают его опасным. Ну, прежде всего, как в России, так и в европейских странах, - это определенный кризис более умеренных левых и консервативных партий. То есть в Европе это именно кризис как кадровый, так и идеологический. В России это, скажем так, несформированность партийной системы, которая отстает во многом от существующих реалий, которая не выражает интересы, представленные в народе. Как две таких достаточно пугающих тенденции стоит отметить, во-первых, усиление радикальных националистов в самом патриотическом движении. То есть если раньше, скажем так, само национал-патриотическое движение было представлено либо таким популистско-безобидным понятием, как ЛДПР, или представителями ультраправых в различных партиях, которые благодаря этим партиям могли проходить в парламент, но особого влияния не оказывали, то примерно с 2005 года начался активный контакт радикальных ультраправых группировок с группировками пусть и националистическими, но более респектабельными, скажем так. То есть здесь мы можем вспомнить встречи представителей ЛДПР, в том числе и Николая Курьяновича, с таким радикальным движением, как Национал-социалистическое общество, в 2006 году. Здесь мы можем вспомнить, скажем, активную роль радикальных националистов в «Русских маршах», которые проводятся вот уже третий год. Причем часто сами эти марши организовывались более умеренными структурами, но радикалы захватывали там инициативу, как это было на первом марше в 2005 году. Ну и кроме того, вторая тенденция - это изоляционизм в большей степени, который начинают пропагандировать многие видные деятели национал-патриотического движения. То есть если в начале 1990-ых годов националисты в большей степени были представлены имперскими националистами, то есть, скажем, ориентированными на восстановление России в границах СССР и Российской империи, то сегодня все больше звучат идеи о как можно большей изоляции от бывших советских республик и от народов республик даже в составе России, и даже у самых радикальных – о переформатировании России. То есть, как они говорят, «вместо Россиянии восстановить Белую Русь с только белым населением». Часто проявляется и региональный изоляционизм, то есть не просто «Россия для русских», но, например, и «Москва для москвичей». В свою очередь, это может порождать и в национальных республиках ответную реакцию сепаратистскую. В принципе, вопрос этот сложный, но я на той же самой научной конференции говорил о том, что одновременно с убийствами скинхедами представителей народностей Кавказа активизировались и националистические движения на самом Кавказе. Это совпало. Владимир Малахов Владимир Малахов: Вы знаете, на этот вопрос очень трудно ответить, потому что в каждом из нас борется гражданин и исследователь. Вот как гражданин я не могу не делать стойку, когда вижу людей, выбрасывающих руку в пресловутом приветствии, кричащих всевозможные лозунги, вроде того же одиозного «Россия для русских». Но как исследователь я все-таки не имею права подводить под один знаменатель очень разные идеологические явления. И слово «фашизм», как уже говорили коллеги, очень сильно инфлировало от того, что бездумно употреблялось как некий ярлык для того, что нам не нравится. Между тем, имеет смысл все-таки аналитически разводить, различать самые разные явления, и в частности, такие вещи, как ксенофобия, шовинизм, компенсаторный шовинизм, с которым мы имеем дело в постсоветской России, расизм, ультранационализм и, наконец, фашизм. Так вот, отвечая на ваш вопрос, жив ли фашизм именно как идеология, которая дала рождение ряду режимов политических в ХХ веке, я бы сказал, что он если и жив, то влачит существование зомби. Это в высшей степени маргинализированный феномен. Он фактически не попадает в политическое поле, а существует за пределами политического поля. Но это, скорее, социальная, чем политическая проблема. Это больше феномен социально-психологический, чем политический. А что же касается фашизма как идеологии, то, наверное, чтобы понять специфику этой идеологии, надо вспомнить тезис Вильгельма Райха о том, что фашизм начинается там, где реакционные понятия накладываются на революционную эмоцию. И вот в нашем случае, в случае движений, которые, скажем, мы видим по телевизору 4 ноября каждого года, последние три года... Елена Фанайлова: Владимир, я прошу прощения, я вас перебью. А в этом году мы не видели их. В этом году телевидение не показывало нам этих людей. Владимир Малахов: Ну, вы знаете, они еще и поругались. У них не получилось того шествия красочного, которое у них получилось за год до этого. Я тоже могу об этом сказать немножко подробнее позже. А вот что касается людей, которых у нас квалифицируют часто как фашистов. Здесь есть очень много реакционных понятий, например, расовая чистота или восстановление империи в границах какого-то года, скажем, 1940 или 1914, или 1991 года, но нет революционной эмоции, нет стремления установить новый порядок. А фашизм – это, прежде всего, стремление к новому порядку, это стремление демонтажа государственной власти. Люди, которых мы часто склонны называть фашистами, вот эти наши ультранационалисты, ксенофобы, шовинисты, - это люди, которые, скорее, апеллируют к власти, чтобы она навела порядок, они ждут от власти какого-то патронажного поведения, чтобы она защитила их, чтобы она дала им привилегии, чтобы она установила некую иерархию этнических групп внутри России, дала гарантии государствообразующему этносу, как они называют русских, но не более того. Революционного стремления поменять строй, установить новый порядок у большинства этих людей нет. Там, где оно есть, там есть фашизм. Алексей Пензин Алексей Пензин: Что касается вопроса о том, существует ли фашизм сейчас, то я согласен с Владимиром Малаховым, мы должны различать разные феномены, но также различать и разные способы существования фашизма. То есть речь идет об историческом фашизме, связанном с Германией, с Италией 1940-ых годов. С другой стороны, мы должны говорить... то есть это очень важно, когда фашизм был у власти, и все его преступления в основном связаны с этим состоянием, когда были организованы концлагеря. Ну, все мы знаем о преступлениях фашизма и помним об этом. Елена Фанайлова: Алексей, я считаю, что нам нелишне напомнить о них нашим слушателям. Потому что одна из любимых идей некоторых околофашистских группировок, что никакого Холокоста не было. И я думаю, что это результат некоего провала советского и российского образования, которое представляло Вторую мировую войну исключительно как Великую Отечественную войну. И вот этот пласт - пласт уничтожения людей по расовым мотивам, он в какие-то скобочки заключался... Алексей Пензин: Да, я согласен. Елена Фанайлова: ...по крайней мере, в 1980-1990-ые годы. Алексей Пензин: В принципе, была такая общая атмосфера, начиная с 1980-ых годов. Это была общая атмосфера ревизии истории. Ну, это связано с так называемым игровым подходом к истории, когда достаточно тяжелые исторические вещи, они как бы, действительно, страшные, они скучные, но всегда их можно переиграть. Это, знаете, как Фоменко, который ревизировал все... Это общая атмосфера. Всю русскую историю... Так же можно провести такую ревизию истории фашизма. Это связано с общей идеологической атмосферой последних 20-30 лет, которую иногда зовут постмодернизмом, иногда зовут как-то по-другому. То есть некоторым таким историческим цинизмом. И есть другая точка зрения на это - о том, что мы должны хранить память. Но, с другой стороны, мы должны не просто помнить, но мы должны еще и объяснять, мы должны понимать, что это очень сложное явление, и сказать, что просто вся логика памяти о Холокосте строится по модели преступления, что было совершено некое преступление, и мы должны о нем помнить. Но никто не спрашивает о том, чем оно было обусловлено. Просто было некое банальное, абсолютное зло, которое было совершено, и мы как бы должны о нем помнить. Но эта логика тоже мало что объясняет. Поэтому здесь нужно тоже различать. И потом, я думаю, что нужно выделять, действительно, фашизм... его другой способ существования в качестве идеологии, который, может, действительно, очень варьироваться в разных формах и принимать разные формы. И вопрос в том, что такая идеология иногда консолидируется и становится очень мощной, и эти люди попадают в медиа, как сейчас, и это очень важный фактор, и они могут что-то говорить, и пытаться связно с помощью нее интерпретировать то, что у нас происходит. И эти объяснения многих людей удовлетворяют, как вы говорили вначале. И это очень важно. И наконец, можно говорить о фашизме как об имени, которое опять же используется в медиа. Когда многие явления, которые являются нефашистскими, объявляются фашистскими. И здесь уже играет свою роль государство и его пропагандистские стратегии, когда любое сопротивление, например, если это даже не фашистское по природе, но клеймится как фашизм. Это тоже сложная игра. И сама власть участвует в этом. Собственно, два года назад, когда мы задумывали эту конференцию, тогда в медиа очень это все развивалось. И я бы сказал, что есть структурный фашизм, где место еврея, допустим, может занимать эмигрант. Елена Фанайлова: Кавказец, да? Алексей Пензин: Я бы назвал это структурным фашизмом, связанным с исключением кого-то. Андрей Карелин Андрей Карелин: Говоря о фашизме. Здесь мои коллеги уже большую часть аспектов осветили, но на некоторых моментах я бы хотел остановиться. Во-первых, я не совсем согласен с тем, что изначально сказала ведущая Елена о том, что у нас на телевидении совсем нет этой темы. Ее нет на основных телеканалах, но на телеканале РЕН-ТВ эта тема появляется. Это, конечно, телеканал не оппозиционный, как многие считают, оппозиционных телеканалов у нас сейчас нет – их бы никто не допустил, но этот телеканал объективный, то есть показывающий события так, как есть. В этом смысле там представлены все события, все мероприятия более-менее. И там неоднократно, в том числе, и о современном ультраправом движении проходили репортажи и передачи достаточно интересные. Что касается угрозы самой по себе фашизма, то я бы сказал так. По моим субъективным ощущениям, я почувствовал серьезную, реальную угрозу фашизма или, говоря шире, радикального ультраправого движения впервые в конце 2005 года, после первого «Русского марша». Когда, казалось, до этого - ну, вроде бы есть какие-то националисты, какие-то ультраправые, какие-то фашисты, какие-то имперцы, какие-то расисты самые разнообразные, но все они абсолютно маргинальные, нигде они вместе не собираются и не выступают так мощно. И вдруг шествие очень мощное, - по разным оценкам, от 2 до 10 тысяч человек. В таком случае надо подходить по методу среднего геометрического. То есть реально, надо полагать, там было где-то от 4 до 5 тысяч человек. И это происходило на фоне общего ослабления в стране массовости уличных акций, протестных акций, в первую очередь в левом движении. Мы в данном случае не говорим про уличные акции пропрезидентские, допустим, молодежных организаций, таких как «Наши» и так далее. Они, действительно, были супермассовыми, но понятно, как это было организовано и какими методами – оплачивалось. Об этом все знают. А вот чтобы искренний и идейный порыв такой был... Действительно, вдруг стало ясно, что ультраправые могут выступить на улице сегодня в определенных случаях сильнее, чем левые. Я уж не говорю про либералов, которые еще слабее на сегодняшний день, чем левые. Поэтому сразу встал вопрос и сразу встала, прежде всего, необходимость именно исследования этого вопроса. И здесь совершенно правы мои коллеги. Я бы не стал всех огульно называть каким-то единым словом «фашизм», потому что если фашизм по самоназванию, то это вообще достаточно узкое явление. Вот он был в Италии. А даже в Германии, строго говоря, по самоназванию был не фашизм. Елена Фанайлова: А мы можем какое-то классическое определение фашизма дать? Андрей Карелин: А классическое определение, конечно, оно известно, его дал лидер мирового коммунистического движения Георгий Димитров. Фашизм – это открытая террористическая диктатура наиболее агрессивных кругов монополистического капитала. И здесь я перехожу уже к теме о корнях фашизма, о его, так сказать, классовых корнях. То есть фашизм – это, прежде всего, диктатура капитала на том этапе, когда он считает необходимым и выгодным использовать не формы буржуазной демократии, а формы открытой террористической диктатуры. Другое дело – откуда берется здесь подпитка в массовом сознании. Диктатура капитала может быть, но тут капитал использует некую ситуацию, использует некие настроения, возникающие в массах. А почему они возникают? И здесь на эту тему очень хорошо сказал, действительно, сегодня уже Борис Кагарлицкий, что это столкновение с рынком, отсутствие защищенности и так далее. Но здесь можно еще про один аспект сказать. Вот какое-то количество людей из социально незащищенных слоев, как правило... Ведь не секрет, что скинхеды – это, как правило, мальчики, так сказать, городских окраин и из незащищенных, из социально ослабленных слоев населения. И они смотрят (это чисто такой феноменологический ход на самом простом, примитивном уровне): «Вот я бедный, где-то зарабатываю что-то, работаю за копейки, а тут вот азербайджанец держит рынок, другой азербайджанец палатку держит, другой еще что-то держит. Ах, вот они все такие сволочи! Они наживаются за мой счет. И они держат высокие цены на этом рынке. А вот если бы мы их прогнали, а туда встали бы русские...», - то, наверное, надо полагать, по их мнению, цены бы резко упали. Это очень наивная точка зрения, потому что цены определяются рынком, и независимо от национальности тех, кто на этом рынке торгует. И как показала практика, в некоторых местах ведь, действительно, по некоторым причинам убрали азербайджанцев с рынков - может быть, не по национальным соображениям, а просто по каким-то юридическим и хозяйственным, и имеют место случаи, когда эти рынки после этого опустели, товары исчезли, русские торговцы туда не пришли, и цены там не упали, а наоборот, возросли. Но вот этот скинхед, он этого не понимает. И я здесь беру именно массовое сознание, когда оно сталкивается с какими-то инородцами, и они думают, что вина в том, что у нас такое плохое социальное положение, заключается не в социальном строе, который господствует, а заключается в том, что «люди другой национальности между собой объединились в какую-то корпоративную солидарность и мешают нам жить, наживаются за наш счет». Конечно, не все фашисты, ультраправые, они базируются на этом. Есть и интеллектуальный фашизм, есть и высокообразованные люди, которые стоят на ультраправых позициях. Ну, здесь, тем не менее, во многом все равно надо признать, что они действуют в силу определенного невежества. То есть они нахватались определенных знаний в каких-то лженауках, типа расологии и так далее, и они неверно трактуют, они подлинными научными данными не пользуются, а пользуются данными из лженаук и выстраивают здесь свои лжеконцепции. Ну и безусловно, я здесь Владимиру Малахову хотел бы ответить. Он сказал о том, что очень жесткой угрозы фашизма сейчас, насколько я понял, не видно, потому что нет мощного революционного месседжа. Вот он, на самом деле, есть. И это было видно сразу после «Русского марша» 2005 года. В уличных акциях это потом немножко пошло на спад, потому что власти предприняли определенные меры, чтобы как-то редуцировать вот это влияние, но это есть. Достаточно посмотреть и почитать очень многие форумы, достаточно посмотреть и почитать, что пишут массы людей в комментариях к статьям на очень известных сайтах, даже на сайтах иногда и либеральной направленности, левой направленности и так далее. Но там сидит очень много людей ультраправых взглядов, которые нацелены не на парламентскую борьбу, парламентский путь они абсолютно отрицают, они говорят о том, что «в стране политики нет, поэтому мы это все отрицаем в целом, скопом всю эту власть, мы должны разрушить вот эту Россиянию, вот эту Кремляндию (как они называют), выйти создавать свое государство, государство для русских, государство для белых», - вот такие их комментарии появляются десятками, сотнями, тысячами. Поэтому необходимо сказать, что вот эти настроения есть, и они растут. И я думаю, что есть опасность того, что через какое-то время их может стать критическая масса, и это как-то выплеснется в формы, составляющие, действительно, угрозу для общества, для его нормального существования и развития. Елена Фанайлова: Итак, мы говорили о том, существует ли в России фашизм, и в каких формах он существует. А вот существует ли фашизм в Индии? Собственно говоря, ради чего профессор Сарой Гири и приехал в Москву и участвовал в этой конференции? Сарой Гири Сарой Гири (перевод) : Фашизм в некоторой форме, действительно, существует в Индии. Мы, прежде всего, должны понимать четко, что все-таки мы подразумеваем под фашизмом. Как и любая другая страна мира, Индия сейчас – это общество, в котором существует правящая элита, правящий класс и широкое общество простых людей. И это отношение между правящим классом и остальным обществом, оно опосредовано вот этой игрой, связанной с демократией. Фашизм возникает тогда, когда эта игра, связанная с демократией, ведется в пользу правящего класса. Речь идет о том, что не просто простые люди эксплуатируются, но предполагается, что они должны быть счастливы, что их эксплуатируют. То есть это объяснение того, почему они эксплуатируются, почему они бедные. Предполагается, что в этом виновен кто-то другой – еврей, мусульманин, кавказец или кто-то еще. И в Индии та же ситуация с мусульманами, которых становится все больше и больше. И это, как предполагается, связано с тем, что хинду, то есть другая часть индийского общества, связанная с индуизмом, они не растут, а мусульман становится все больше и больше. В России эту роль играют кавказцы, как объяснение того, почему так много простых русских несчастливы, они бедны и так далее. И в этом смысле, разумеется, фашизм существует и в России, и в Индии. И месседж фашизма состоит в том, чтобы винить как бы себя самого в том, что ты беден. То есть предполагается, что фашизм пытается внушить, что «ты сам виноват, ты сам ответственен за то, что ты беден». Владимир Малахов: Я сошлюсь на такого авторитетного исследователя фашизма, как Роджер Гриффин, который предложил такую дефиницию: это политическая идеология, мифологическое ядро которой образует палингенетический ультранационализм. Это искусственное словечко «палингенетический» взято из геологии. Оно означает образование новых пород, каких-то вулканических процессов. И речь идет опять же об этом самом новом рождении нации через кровь, смерть, насилие и так далее. И фашисты, в том числе и те, кто отрицают свою принадлежность к фашизму, например, Юлиус Эвола, он написал книгу «Критика фашизма справа»... Казалось бы, куда уже правее... Между тем, он критикует его справа. За что? За то, что фашисты вот в том виде, как они были исторически, в частности в нацистской Германии, впали в биологический расизм. А раса – это категория культурная, цивилизационная, это состояние духа, а вовсе не кровь. Вот такие вещи вводятся. Но суть-то дела от этого не меняется. И суть, мне кажется, в попытке построить этократическое государство. Елена Фанайлова: Дайте, пожалуйста, объяснение. Владимир Малахов: То есть от слова «этос» - «поведение», «кратия» - власть какого-то идеала, власть какой-то формы поведения. И фашисты презирают общество, презирают человека за его гедонизм, за его склонность ограничиваться материальными интересами, за его сребролюбие, златолюбие, неспособность думать о высоком. И для них государство – это такая высшая идея, которая направит общество по правильному пути, в том числе, если общество этого и не хочет. И поэтому для них, скажем, такие идеи, как общественный договор, самоуправление, демократия, участие людей в политической жизни – это просто либеральные фикции или еврейские выдумки, а истина в том, что государство – это цель в себе (как в случае Италии), или государство – это средство для достижения высшей цели, а именно, расовой чистоты (как в случае Германии). Вот в этом смысле фашизм, конечно, - это родовое понятие, независимо от того, как он себя называет, это явление более широкое, не важны самоназвания здесь. И вот суть его именно в том, что Гриффин определил как «палингенетический ультранационализм». И что касается моей оценки опасности. Я не хочу ее преуменьшать, она есть. Но, повторяю, она носит социальный, а не политический характер. До сих пор те организации, которые мы имеем право, как аналитики, квалифицировать в качестве именно фашистских, а не националистических и так далее, каких-то ксенофобских, расистских, а именно фашистских организаций, те, кто идеологически стоят на платформе фашизма, являются карликовыми, с минимальным мобилизационным потенциалом и с минимальной способностью влиять на общество. Если мы посмотрим, скажем, на РНЕ – самая знаменитая, самая раскрученная, так сказать, и известная организация в России 1990-ых годов... ну, сейчас она уже распалась на массу маленьких группировок, но вот РНЕ 1990-ых годов. О том, что это такое, знают процентов 50, максимум 60 процентов населения. То есть 40 процентов или примерно 50 процентов вообще никогда о ней не слышали. Далее. Электорат этой партии или потенциальные симпатизанты. Потенциальную симпатию идеям РНЕ высказывают от 3 до 5 процентов населения, а проголосовать за них готовы не более 0,5 процента населения. Это говорит о том, что в политическом поле на сегодняшний момент фашисты не находятся. Они находятся на его периферии. Более того, как показала деятельность РНЕ в 1990-ые годы, они не особенно и стремятся в политическое поле попасть. Ну, шутка ли, выдвинуть такую символику в стране, которая победила фашизм, которая с фашизмом боролась. Это явная пощечина общественному вкусу, это явный вызов, наглый вызов, что позволяет нам говорить именно, если угодно, об аполитичности этого феномена. Это не политический, а это социальный, психологический, если хотите, культурный феномен. То есть РНЕ – это такой, возможно, феномен, скажем, если хотите, контркультуры, вот такой ультраправой, человеконенавистнической контркультуры, организация, которая рекрутировала в свои ряды фрустрированную молодежь с не очень высоким уровнем образования. И хотел бы я отреагировать, если можно, на высказывание Алексея Пензина об игровом подходе в случае отрицания Холокоста. Вы знаете, никак не могу согласиться. Дело в том, что первые попытки отрицать Холокост имели место уже в конце 1940-ых годов, но люди, которые такие публикации себе позволяли, они довольно быстро отвергались общественным мнением из-за их просто связей с нацистскими организациями. То есть сразу узнавали, что это люди, так сказать, у которых рыльца в пушку. А потом были какие-то серьезные попытки провести ревизию итогов Второй мировой войны и вообще того, что нацизм, то есть немецкий фашизм устроил во время войны, а именно – Холокост, они начали предприниматься с средины 1960-ых годов. И опять же большинство людей, которые на эти публикации решились, были, в общем-то, либо неавторитетными историками, не являлись признанными в историческом сообществе, такими маргиналами-фантазерами, и они, в общем-то, так или иначе, отторгались сообществом. И лишь значительно позже появились относительно респектабельные фигуры в историческом сообществе, которые какую-то часть вот этих писаний усвоили, адаптировали, как-то постарались придать им какую-то более респектабельную форму. Но, тем не менее, скажем, такая фигура как Дэвид Ирвинг, известный британский отрицатель Холокоста, не является рукопожатной фигурой в британском сообществе. То есть этот человек – персона нон грата. И его просто обходят стороной, как, в общем, идеологически мотивированного, политически ангажированного человека, которому нельзя подав ...
Скарлатина: ... ать руки. И писания Ирвинга и его единомышленников просто подтверждают тот старый афоризм, что если бы геометрические аксиомы затрагивали интересы людей, то и они бы оспаривались. Борис Кагарлицкий: Я бы хотел обратить внимание на одно обстоятельство. Мы все время говорим о националистической природе фашизма, то есть фашизм как наиболее радикальная, наиболее агрессивная форма этнического национализма. Но есть же и другая сторона. Чем отличаются фашисты от просто националистов? Тем, что они поднимают социальные проблемы. Вот это абсолютно принципиальная вещь. И дело в том, что с этой точки зрения понятно, почему подобного рода движения в условиях кризиса могут очень быстро вырасти. Дело в том, что фашизм дает очень конкретные ответы на очень конкретные вопросы, ответы заведомо лживые и демагогические, но это те вопросы, которые волнуют всех. Это вопросы о безработице, это вопросы о том, почему, например, многих экономический рост и благосостояние обошли стороной. Когда мы говорим о тех же скинхедах, например. Они же ведь не просто молодые люди из бедных семей, а это молодые люди из бедных семей на окраинах богатых городов – это немаловажное обстоятельство. Ну и так далее. То есть, иными словами, возникает удивительная ситуация, когда либералы боятся и не хотят говорить на эту тему, потому что им это невыгодно, левые, между прочим, тоже зачастую не очень рвутся говорить, а часто – потому что у них нет ответов, иногда потому, что им не разрешают – в СМИ их не пускают, а иногда и потому, что им хочется понравиться либералам, или еще по каким-то другим причинам. Ну и в итоге вдруг возникает такая страшная ситуация, когда единственный, кто ставит прямые, откровенные, тяжелые вопросы, не боясь, - это крайне правые, фашисты или фашизоидные группы. И вот получается, что они как бы режут правду-матку. А теперь представьте себе ситуацию, когда экономика переламывается от более-менее поступательного развития к развитию кризисному. И в этот момент вдруг резко увеличивается аудитория этих «замечательных» людей. И вот в этот момент то, что Владимир Малахов называет социальной или культурной угрозой, вдруг становится политическим фактором. А вот это, действительно, опасно. Алексей Пензин: Были попытки ревизии и раньше, но они, действительно, были маргинальными. Сейчас в силу того, что... сам игровой подход к истории связан с системой работы медиа, когда, действительно, к сожалению, все, что связано с некой сенсацией, что связано со скандалом, всегда привлекает внимание. И поэтому, конечно, та экспансия медиа, которая произошла в последние 30 лет, собственно, и сделала такие маргинальные высказывания. То есть для научного сообщества эти люди также нерукоподаваемые. Для медиа они очень привлекательны, потому что они дают новые новости. И к сожалению, увы, опять же это связано с медиа-рынком, которому нужны эти скандалы и так далее. Так что, например, когда уже сейчас президент Ирана Ахмадинежад говорит о том, что Холокоста не было, а потом вдруг это отрицает, и это тоже становится скандалом: «Вот он говорил о том, что Холокоста не было, а потом опять вдруг сказал, что Холокост был, конечно». И это уже медиа-повод. Поэтому, конечно, вот в этом роль медиа высока, как бы вот в этих играх с историей, и это отрицать очень сложно. Здесь говорили об очень важных способах объяснения фашизма, что существует стихия рынка, что существует необходимость в защите, и это, безусловно, верно. Это как бы один из уровней. Но сейчас, мне кажется, поскольку мы, действительно, живем в эпоху последних 30 лет, когда восторжествовал опять подход к тому, что государство не должно защищать людей, ну, что называется неолиберализмом, что рынок сам все расставит по своим местам и так далее, и здесь возникают, конечно, действительно, важные... ну, не побочные, а иногда они становятся очень критическими моментами, когда возникает эта потребность в защите. Но я бы не стал все так слишком психологизировать. Потому что с неолиберализмом также связана вся перестройка, действительно, значительное изменение способа производства, когда, например, появляется миграция. Вот сейчас, на мой взгляд, основные, как мы говорим, корни всего нового национализма и фашизма (здесь трудно различать) – это миграция. Потому что мы имеем эту ситуацию... вы обратите внимание на то, что, например... я читал некоторые статистические данные, что, по предвыборным опросам, проблема, связанная с мигрантами и, соответственно, с национализмом, была значима в тех городах, где миграция высока. То есть в Москве, в Петербурге, в крупных городах, где есть рынки дешевой рабочей силы. И сейчас, действительно, это очень важно, поскольку мигрант – это новая фигура и для России тоже. И она познается как, действительно... Почему, собственно, фашизм всегда связан с исключением? Вот структурный фашизм (мы говорим даже не об универсальном, а о структурном фашизме), он связан с исключением кого-то – еврея, мигранта, человека другой биологической расы и так далее. И собственно, мигрант, как универсальная фигура, он может быть любой национальности, а главное то, что он сюда приехал, он на что-то претендует, и становится именно такой фигурой исключения, ну, нормализации. Причем, например, очень характерно, что русские националисты считают, что все выходцы с Кавказа, они варвары, то есть мигрант – это варвар, это человек с низкой культурой. То есть возникает вот такая идеологизация, связанная с тем, что мигрант дисквалифицируется культурно. И Владимир в этом тоже прав. Что у них просто другой тип социальной организации, более отсталый, а вот у нас такой высокий, ну, сравнительно. И это, мне кажется, тоже очень важно. Здесь, разумеется, в связи с новыми экономическими... Тут сложная игра. Мы не рассуждаем примитивно – вот классовая борьба, как вы сказали, и так далее. А существует очень сложное опосредование экономических процессов, социальных и в культуре, что культура подкрепляет как бы вот эти все тенденции, что можно сказать, что «вот у них более низкая культура, поэтому они...». Если говорить не о марксизме... то есть Мишель Фуко, французский философ, вводил понятие нормализующей власти, что существует такой тип отторжения, который связан с нормализацией. Существуют нормальные люди, гомогенное общество, обладающее равным уровнем культуры, допустим, поведением гомогенным, и есть те, которые ненормальны, они неконтролируемы, они непонятны, они пугают как бы. Это тоже отчасти психологическая вещь. Но власть действует не на уровне индивидуальной психологии, а более широкими стратегиями что ли, вот я бы так сказал. И вот эта проблема нормализации сейчас очень важна здесь. Вот появились некие новые ненормальные, и вот националисты вокруг этого очень сильно играют, на мой взгляд. Михаил Нейжмаков: Вот на что я хотел бы обратить внимание. Все коллеги, которые высказывались о радикальных ультраправых, говорили о том, что чаще всего это люди социально неблагополучные, и таким образом, они пытаются решить свои социальные проблемы. А я бы хотел обратить внимание на совершенно новые формы ультраправых взглядов в России. То есть все больше появляется людей как раз благополучных, европейски ориентированных, скажем так, и европейски ориентированных настолько, что многие из них говорят, что «если бы могли, мы бы уехали из России в любую из благополучных западных стран», людей с высшим образованием, которые, тем не менее, придерживаются именно таких взглядов. Больше того, вот Андрей говорил о том, что на многих интернет-форумах стали появляться комментарии именно такого радикально-националистического или даже фашистского толка. И я хотел бы заметить, что ультраправые, действительно, стали в последние годы очень активны в Интернете. То есть, если вы заметили, во многих интернет-голосованиях, скажем, при определении того, кто является самым лучшим молодежным политиком или ваше отношение к проблемам мигрантов – именно ультраправая тематика, именно ультраправые политики, ультраправая точка зрения побеждает при этих голосованиях в Интернете. То есть совершенно понятно, что совсем неблагополучные люди вряд ли могли бы такую активность в Интернете проявлять. То есть это тоже явный показатель. И кстати, говорилось о том, что отрицание Холокоста – это проявление необразованности, низкого уровня образования в обществе. Тем не менее, из тех людей, кого я лично знаю, кто высказывает такие мнения, формально они как раз являются людьми с высшим образованием. Свобода в клубе "Квартира 44" Елена Фанайлова: Ну, они достаточно начитаны для того, чтобы вообще знать слово «Холокост» и понимать некую предысторию вопроса. Михаил Нейжмаков: Да. И чтобы найти такую специфическую литературу, и даже иногда читать ее в оригинале. Правда, здесь можно сказать, что такие люди, конечно же, вряд ли пойдут бить мигрантов... Елена Фанайлова: Пойдут, пойдут... Михаил Нейжмаков: Ну, из тех людей, с кем я, по крайней мере, сталкивался, вряд ли. Хотя могут быть и другие. Они вряд ли даже массово выйдут на какой-нибудь «Русский марш». Но настроения такие есть. И через какое-то время их вполне кто-то может использовать. Кстати, с этим же связано появление нового для России явления, как национал-демократические и национал-либеральные движения. То есть если раньше в России понятия «национализм» и «либерализм» были несовместимы, то сейчас такие течения появляются. То есть они декларируют и либерализм, и вполне либеральные политические и экономические ценности, но для узкого круга – по расовому показателю, например, либо по каким-то более мягким, но ультраправым по сути. Андрей Карелин: Я хотел бы все-таки в очередной раз возразить Владимиру Малахову. Он сказал о том, что не видит серьезного политического аспекта ультраправых, а видит именно социальный. Но это не совсем так. Почему? Потому что если под политическим аспектом подразумевать аспект парламентский, то, да, действительно, это так. В парламенте и в парламентской политике у нас практически не представлены не только ультраправые, но на сегодняшний день даже и умеренные националисты. Но ведь ни для кого не является секретом, что когда в последнее время все политологи характеризуют нашу политическую систему как систему управляемой демократии и говорят о зачистке политического поля... То есть парламентское поле как таковое, оно подконтрольно, оно цивильно, определенным образом организовано. Но парламентское поле и политическое пространство – это не есть абсолютные синонимы. Политика переместилась во многом из парламента, с одной стороны, на улицы, а с другой стороны – в виртуальную сферу. То есть в сферу форумов, в сферу «живых журналов» и так далее. И это расширяется все больше и больше. И здесь я бы хотел обратить внимание на две конкретные организации, которые либо по их влиянию, либо по их массовости карликовыми не назовешь. Владимир говорил о том, что у нас карликовые ультраправые организации. Это Движение против нелегальной иммиграции и это Национал-социалистическое общество. Движение против нелегальной иммиграции – это очень интересный феномен. Сама по себе организация не очень большая по своей численности, но она разветвленная, она существует в очень многих российских регионах, ее отделения. И она работает на очень интересных социальных ожиданиях, именно на антииммигрантских ожиданиях населения, что «вот приехали иммигранты, они тут, так или иначе, мешают жить, из-за них происходит демпинг стоимости рабочей силы и так далее». И когда лидера этой организации Белова (его настоящая фамилия Поткин) приглашают на разные «круглые столы» и так далее, то он обычно пытается выступать как цивильный, политкорректный исследователь, рассуждающий просто о проблемах миграции, которые, в принципе, имеют место и в Западной Европе, и в других странах. Более того, когда в Кондопоге формулировалось заявление к властям, и многие местные жители предлагали пункт «давайте выгоним кавказцев», Поткин, как человек очень, так сказать, умный и хитрый, он его переформулировал. Он сказал: «Не кавказцев, а лиц, прибывших из Южного Федерального округа». Но на самом деле эта организация самая что ни на есть расистская. Я бы ее назвал «крипторасистская». Потому что достаточно посмотреть их ленту новостей. Там десятки, сотни сообщений идут в неделю из самых разных регионов и стран приблизительно такого плана: «Какой-то китаец в Хабаровске что-то украл. Какой-то чеченец в Москве кого-то зарезал. В Париже поймали гражданина Нигерии с наркотиками». Однако там нет упоминания о том, что «русский, приезжий из Омска в Москве с кем-то подрался». Там нет упоминаний, что «выходец из Италии в рамках «Коза ностры» совершил какие-то преступления в США». А речь идет здесь не о том, что это движение, на самом деле, направлено против иммигрантов, независимо от их расовой принадлежности, а именно о том, что оно направлено против представителей негроидной расы, против представителей монголоидной расы, а также против и тех представителей европеоидной расы, которые, с точки зрения вот этого массового националистического сознания, обозначаются совершенно некорректным и нелепым термином «черные». Поэтому именно этим эта организация и опасна. И она имеет, так сказать, большой пир, она имеет большую раскрутку, она имеет после Кондопоги, Ставрополя, Сальска, Вольска, так сказать, некоторый авторитет в массах. А на самом деле сущность ее расистская. Но есть организации и другие, гораздо менее раскрученные, гораздо более тихие, но при этом значительно более массовые, чем ДПНИ, по численности. Это Национал-социалистическое общество, например, возглавляемое Дмитрием Румянцевым. Они имеют свои военно-патриотические клубы, они имеют какие-то секретные помещения, они в Подмосковье, в лесах тренируют боевиков, так сказать, и так далее. И это уже организация откровенно, так сказать, фашистская, то есть фашистская в германском смысле слова, именно национал-социалистическая. И вот эта организация, она все больше охватывает определенные массы молодежи, тех же скинхедов и так далее. И есть определенная опасность того, что если значительная концентрация политической воли, переместившаяся из парламента на улицы и в виртуальное пространство, еще усилится, то это может иметь очень опасное политическое продолжение. И в заключение (то, о чем говорил Михаил) можно, действительно, развить тему. Елена даже удивилась. Но тут нет ничего удивительного. Где-то примерно, может быть, с 2004 года это течение в России стало очень мощным. То есть настоящие идеологические расисты, которые публикуют свои тексты в Интернете, они пишут о том, что Россия как таковая – это вообще враждебное государство, это желтая империя, которая сложилась со времен орды, монголо-татарского ига, и что нам, настоящим, коренным, белым русским, надо от нее освобождаться, возвращаться во времена древнерусских вечевых республик, типа Новгород, Псков, Тверь и так далее, где еще сохранилось исконно белое русское население. И они рассматривают как своих расовых, своих естественных союзников представителей вот такой же белой Европы из Швеции, Норвегии, Германии и так далее. Говорят, что надо свергать власть Москвы как великой азиатской орды. При этом они, действительно, национал-демократы и во многом национал-либералы. Они очень часто стоят на точке зрения либеральной политической системы и либеральной экономики. И их идеалом в период 2004-2005 годов, когда это рассматривалось более-менее всерьез, ну и даже 2006 года... нет, именно 2005-2006 годов, потому что в 2004 году еще такого феномена не было. По примеру Украины они говорили, что «нам нужна «оранжевая» революция, это должна быть национал-демократическая, «оранжевая» революция, и мы готовы вместе с белыми из Европы и из США свергать эту власть, устанавливая здесь «оранжевый» режим, который будет по-настоящему белым и по-настоящему русским». http://www.svobodanews.ru/Transcript/2008/03/02/20080302120042717.html --------------------------------------------------------------------------------
Скарлатина: Продолженние статьи Фашизм: знакомый враг или новая уг Сарой Гири (перевод): Я хотел бы подчеркнуть, что мы не должны забывать о том очень важном вопросе, что, говоря о фашизме, мы также должны говорить о критике либеральной демократии как о проблеме. То есть обычно, когда имеются в виду фашисты, говорится о том, что это есть такие странные люди, с очень извращенным представлением о действительности, которые говорят о крови, империи, почве и так далее. Но это не самая главная проблема. Маленький пример, потому что у нас мало времени. Везде сейчас, и в Европе, говорится о том, что мы живем в эпоху постполитики, то есть когда все проблемы решаются не на уровне политики, а на уровне менеджмента, администрирования, управления и так далее. И вот эта новая бюрократия, связанная с менеджментом, с управлением, она тоже против фашизма, она говорит против него. И в этих условиях мы должны понимать, что нужно различать вот эти антифашистские высказывания с точки зрения вот этой управляющей, администрирующей администрации и точку зрения левых, о которой здесь тоже говорилось. То есть это уже не исторический фашизм, который все мы знаем, а тот фашизм, который... с его вот этими странными взглядами о крови, расе и так далее, но тот фашизм, который приходит именно через вот этот канал либеральной демократии. Обычно вещи рассматриваются так, что вся вот эта неолиберальная политика, связанная со свободным рынком, новой миграцией, что это некая естественная вещь. То есть именно потому, что большинство людей рассматривают эти новые процессы как естественные... ну, они нормально к ним относятся, что как бы так и должно быть, и можно исключать кого-то, вот есть виннеры, лузеры, есть эмигранты и так далее. Такой пример. В 2002 году почти 10 тысяч мусульман были убиты индуистскими фундаменталистами. И это было рассмотрено большинством как естественный ответ. Так что один из этих фундаменталистов, лидеров, идеологов этих фундаменталистов сказал, что этот массакр, это убийство как бы было вполне математическим законом Ньютона, что как бы действие равно противодействию. То есть смысл критики здесь в том, что мы должны критиковать... что эти процессы не совсем естественные, они связаны с новым либерально-демократическим или неолиберальным способом существования современных обществ. Владимир Малахов: Сначала уточнение. Я не говорил о низком уровне образования отрицателей Холокоста. Я говорил о низком уровне образования большинства членов РНЕ. Хотя там есть люди и с высшим образованием, и вполне даже себе продвинутые. А теперь я хотел бы предупредить против одной методологической ошибки. Эту ошибку я называю «идеецентризмом». Вот когда мы занимаемся такими феноменами, как ультранационализм, ксенофобия, расизм и фашизм, и сталкиваемся с людьми, высказывающими подобные суждения, суждения в этом ключе, скажем, в Интернете, то у нас возникает такая иллюзия, что эти идеи, вот сейчас они бродят в головах каких-то безумцев, ограниченного какого-то количества, а завтра они овладеют массами. Но дело в том, что идеи не кочуют из головы в голову. Есть опосредование. Не существует чистого эфира идей. Идеи должны быть опосредованы институтами, социальными группами, интересами. И до тех пор, пока эти группы не сложились, интересы не оформились и институты соответствующие не работают, эти идеи так и останутся достоянием вот этих безумцев, сколь бы агрессивными, страшными они нам ни казались. Или иначе формулируя, идеология любая, и фашистская в том числе, эффективна лишь тогда, когда она является оформлением какого-то интереса. Вот я в сегодняшней России не вижу групп интересов, которые бы, извините за тавтологию, в интересах которых было бы преобразовывать общество в фашистском стиле. И последнее. Я хочу быть правильно понятым. Я не хочу никого обелять и ничью опасность умалять. Я просто за строгость понятий, за то, чтобы мы не называли фашизмом то, что фашизмом не является, например, мигрантофобию. Вот в ДПНИ нет иной идеологии, кроме мигрантофобии, там нет иной идеи. Там есть идея: «Освободите нас от этих «черных», сделайте Россию русской». И знаете, есть даже такой шуточный перевод этой аббревиатуры: Движение против неславянской иммиграции. Это расистская организация, но не фашистская. Они хотят, чтобы государство их защитило от приезжих – все, другой идеологии там нет. Это не фашизм. Это расизм. И мы должны быть строги, иначе наша борьба с фашизмом будет жутко неэффективной, она будет все время мимо попадать. Потому что люди, к которым мы адресуемся, будут говорить: «А вы знаете, мы никакие не фашисты». Борис Кагарлицкий: Я хочу обратить внимание на то, что, на самом деле, мы имеем как бы некий паззл, который до сих пор еще не сложился. То есть у нас отдельно есть, скажем, расистские движения, зачастую даже массовые, с некоторым, во всяком случае, массовым авторитетом или массовой аудиторией. У нас есть отдельно вот эти вроде бы образованные и довольно благополучные молодые люди, такие вот кандидаты в будущие Геббельсы, которых много, на самом деле, оказывается для этой специфической ниши. У нас есть и идеологи уже организованного фашизма. И так далее. Вот у нас есть все компоненты. К великому счастью, пока все эти компоненты не собраны. И вот здесь я, конечно, согласен абсолютно с Владимиром Малаховым. Но дело-то в том, что в какой-то момент может, не дай Бог, возникнуть точка сборки. И тут опять же Владимир Малахов абсолютно прав, да, если никто в это не вложится, если не будет какой-то более серьезной общественной силы, ну, так, как в Германии, скажем, в начале 1930-ых годов, когда крупный капитал, допустим, и олигархия немецкая поставили на эту группировку, кстати говоря, с отчаяния, но, тем не менее, осуществила вот эту успешную сборку, то у нас, конечно, можно надеяться, что все это, как говорится, пройдет мимо. Не соберутся – и все обойдется. Но надо понимать еще одну вещь, что одно дело, когда на фашизм ставят как на решение политической проблемы в масштабах всех страны, то есть дают им возможность прийти к власти, а другое дело, когда эти группировки просто частично используются для решения второстепенных проблем. То есть их начинают применять как бы технологически. А у нас общество политических технологий. И вот это очень опасно. Потому что мы можем говорить: «Да они никогда не придут к власти». Да, к власти они не придут, но вот жизнь очень многим людям испортить они смогут, а это тоже достаточно серьезно. Алексей Пензин: Я бы хотел сказать, что, действительно, мы должны различать различные формы, движения, содержательные идеологии, различать фашизм и национализм. Но нужно также понимать, что (я тут присоединяюсь к Сарой) существует общий, системный уровень проблем, который связан с новой, названной неолиберализмом экономической политикой. То есть до либералов, я думаю, нужно донести, что есть разница между либерализмом и неолиберализмом. Если либерализм провозглашает ценности свободы на уровне публичной сферы, свободы высказываний и так далее, то неолиберальная политика связана с тем, что сфера свободы связывается, прежде всего, с рынком, со свободой рынка. И этот новый, возникший в 1980-ые годы тип политики экономической, он очень важен. И вот все эти новые эффекты мы наблюдаем, и они связаны, прежде всего, с ним. То есть здесь также говорилось об управляемой демократии. Управляемая демократия как раз очень типичная политическая модель управления, связанная как раз с неолиберализмом. И в этом смысле наша управляемая демократия мало чем отличается. Вот западные страны... я общался с некоторыми французскими критическими левыми, и они говорят, что, в общем-то, Саркози нравится Путин, потому что путинская система экономического управления очень эффективная, то есть что она очень важна. И вот эти проблемы вот этой управляемой демократии, когда менеджерская, экономическая модель переносится на политику, на администрирование, она очень сложная, потому что она полностью не учитывает идущие снизу как бы, от населения некие запросы, потребности, психологические какие-то вещи. И как раз новые зоны фашизации, я бы так это назвал, возникают в зонах неуправляемости. Вот, например, партия «Родина», она была создана Кремлем в рамках той же модели управляемой демократии. Но когда она перестала быть управляемой, она стала фашизироваться. И это очень важно. То есть вот такой момент. И эта модель, она существует и на индивидуальном психологическом уровне, потому что большинство, скажем, интеллектуалов, которые являются выразителями сейчас вот этой неоконсервативной, правой идеологии, они, собственно, и являются самыми маленькими менеджерами самого себя как бы, они живут в рамках модели... И все, что неуправляемо – эмигранты, все внешние, чуждые как бы силы, - все, что неуправляемо, не контролируется, все, что противоречит этой консолидированной системе, то и вызывает эту агрессию. А она уже может выражаться разными образами, используя разные идеологии – фашистские, ксенофобские. То есть все они инструментализируются как бы в рамках вот этой модели. И все, что неуправляемо, исключается. http://www.svobodanews.ru/Transcript/2008/03/02/20080302120042717.html
A.L-A : Скарлатина пишет: Фашизм: знакомый враг или Вроде неглупые люди эти интервьюированные ..но в определении фашизма не очень секут ( Рекомендую статью с опредлением фашизма http://www.antifashist2007-1.narod.ru/
A.L-A : http://www.d-pils.lv/news/2/296460 Йорданс в тюрьме. Это победа? Случилось небывалое: приговор суда Андрису Йордансу с восторгом восприняли и те, кто поставил свой целью борьбу с возрождением нацизма, и те, кто утверждает, что никакого нацизма в Латвии не существует, слово «антифашисты» пишет исключительно в кавычках. Попробуем разобраться в причинах такого единодушия. Почему неонациста осудили в канун 16 марта Юридический аспект Прокурору Иеве Гаранче в последнее время не везет: суды одного за другим оправдывают тех, кого она обвиняет. Так произошло с Айварсом Гардой и его подругами, с вашим покорным слугой. Бенеса Айо удалось осудить лишь по одному из двух дел - там, где он прямо угрожал конкретному судье. Вероятно, решив, что не судьба, дама махнула рукой и на Йорданса - и опять попала впросак: новый прокурор добился обвинительного приговора. А ведь, как ни странно, и в этом случае основания для оправдания были. Обычно в подобных делах спор идет между экспертами-лингвистами: можно ли расценивать крамольные слова как призыв к насилию? В случае Йорданса положительный ответ на этот вопрос не вызывает сомнений - в отличие от вышеупомянутых дел. Но кроме объективной, есть еще и субъективная сторона. Закон требует: должен быть доказан умысел обвиняемого на то, чтобы объекты его пропаганды приняли высказанные идеи как руководство к действию. Иными словами, если бы Йорданс сказал то что сказал на митинге, написал бы в листовке или хотя бы на заборе - то ясно, что он виноват. Если бы он пробормотал это во сне или записал в личном дневнике, а тетрадку бы украли - ясно, что состава преступления нет. На самом деле случилось нечто промежуточное: преступные идеи были высказаны на закрытой политической дискуссии, где присутствовали, с одной стороны, скинхеды-единомышленники, которые и так знали все нехитрые нацистские откровения, с другой - убежденные антифашисты. Вероятность того, что в результате пламенной речи количество идейных нацистов увеличилось хотя бы на одного, равна нулю. Следовательно, речи подсудимого не могли принести ущерба обществу и его следовало оправдать. Ситуация достаточно сложная, но этот аспект дела, насколько можно понять из репортажей, в суде не рассматривался. Обвиняемый сам отнюдь не Плевако, адвокат появился в последний момент... В общем, обвинительный приговор есть, а уверенности, что это истина в последней инстанции - нет. И вряд ли она будет установлена: наш герой не из тех, кто защищает свое честное имя, не жалея ни времени, ни средств. С одной стороны, личность подсудимого не вызывает и намека на сострадание. Всем нам спокойнее жить, когда такие люди за решеткой. С другой стороны, меня бы больше устроило, если бы Йорданс отсидел свои два года за хулиганство - тот приговор был условным, зато мы не имели бы очередного дела с сомнительным приговором, но несомненной политической подоплекой. И наконец, вызывают отвращение господа, пришедшие на политическую дискуссию с целью записать речь оппонента и немедленно передать ее охранке. Порядочные люди, полемизируя, не призывают в арбитры прокурора... Политический аспект Если юридическая сторона дела Йорданса сложна, то политическая - проще некуда. Бритоголовый теоретик нацизма, под микрофон излагающий чудовищные откровения, - подарок судьбы для очень многих. Когда мы говорим об угрозе нацизма в Латвии, то имеем в виду два внешне схожих, но по сути далеких друг от друга явления. Йорданс представляет одно из них, к сожалению, широко распространившееся по миру. Достаточно много людей, у которых чешутся кулаки. Подраться в коллективе единомышленников, желательно превосходящими силами - они находят в этом извращенное удовольствие. Уголовный кодекс справедливо трактует тягу к таким развлечениям как злостное хулиганство. Но некоторым хулиганам хочется немного потеоретизировать, прежде чем выискивать жертв в темном переулке. Помните у Высоцкого: «Зачем мне считаться шпаной и бандитом - подамся я лучше в антисемиты...» Нацистская теория очень удобна для отбора жертв, и стаи бритоголовых поклонников Гитлера бесчинствуют то тут то там. При всей опасности такого нацизма это чисто уголовное и сугубо маргинальное явление. В современном мире невозможно найти государство, которое испытывало бы сантименты к таким молодчикам или стремилось их использовать в каких-то интересах. Но есть и другая форма - если не нацизма, то крайнего национализма. Ее поклонники не играют со свастикой и не цитируют Геббельса. Они просто переняли идею о безусловном превосходстве одного народа - в данном случае латышского. Он, по их мнению, всегда прав, даже когда значительная часть его сыновей сотрудничала с гитлеровцами. То есть Гитлер для этих людей хорош не потому, что открыл высшую истину, а потому, что освободил Латвию от Советов, и потому, что в его армии воевали латыши. Это явление тоже маргинальное - уважающий себя политик не будет дружить ни с Гардой, ни с Бирзе, но отнюдь не уголовное. Наших супернационалистов в обиду никогда не дадут - их идеи слишком близки к официальной идеологии, фактически они естественно продолжают то, о чем эта идеология умалчивает. Теперь понятно, почему политически правильно посадить Йорданса - особенно накануне 16 марта. Когда Латвию упрекнут в пропаганде фашизма - сразу следует ответ: да вы что - мы только что главного скинхеда в тюрьму упекли - и не за хулиганство, а за пропаганду. Мы с нацизмом боремся, не то что по соседству, где таджикскую девочку бритоголовые зарезали. И оппозиции есть чем гордиться: да, пока нам не удалось пресечь позорные марши легионеров. Но смотрите - Йорданс-то сидит! А ведь прокурор хотела его освободить. Но мы непреклонно жаловались и добились такой трудной победы... Педагогический аспект Любой приговор должен иметь воспитательное значение. Об этом писали комментаторы и «Диены», и «Латвияс авизе». Мол, додискутировался молодчик. Будет знать, что такое хорошо, а что такое плохо. Это точно. Судья четко указал, в чем ошибка преступника, дав ему год за болтовню и полгода из неотсиженного условного срока за хулиганство. Дескать, если скинхеды кого побьют, то сначала получают условно, потом небольшой срок. А вот за крамольные речи - сразу на всю катушку, больше, чем прокурор просит. Ясно, что ошибку никто не повторит: на дискуссии с антифашистами неонацисты ходить больше не будут. Мысли свои излагать постараются анонимно, чему современная техника очень способствует. Не удивляйтесь, если в ближайшее время скинхеды будут избивать прохожих, а полиция разводить руками: раньше хоть за Йордансом следить можно было, а теперь конспирируются, гады. Урок получила и прокуратура: разлиберальничались, понимаешь, о доказательствах каких-то рассуждают. Неужели непонятно, кого родное государство хочет посадить в тюрьму? И если мы стремились к такой педагогике, то дело Йорданса надо считать победой. Александр ГИЛЬМАН Источник: Час http://www.d-pils.lv/news/2/296460
A.L-A : Из блога Артёма Марченко на тему убийства фашистами Алексея Крылова Там же фотографии убитых ребят. http://marchenk.livejournal.com/131379.html?thread=1860915#t1860915 Пишет Артем Марченков / Artem Marchenkov (marchenk) @ 2008-03-17 01:57:00 Метки данной записи: медиа-активизм, права человека убили парня-антифашиста 16 марта, 18.40, станция метро "Китай-город", дом № 6 по ул. Маросейка, 15 неонацистов с ножами напали на семь антифа, шедших на панк-концерт в клубе "Арт Гарбадж" (via maximitch). Погиб Алексей Крылов, молодой парень из Ногинска. meyer_falk пишет, что среди погибших могла бы оказаться девушка, бывшая вместе с ребятами: ее ударили в спину; нож застрял в рюкзаке, не дойдя до тела буквально сантиметры". Свидетели дали показания милиции. Уже сейчас известно, что убийство планировали заранее:14 марта на "форуме фанатов Спартака" обсуждали нападение на концерт. Модератор под ником Perovskiy (его блог - perovskiy? судя по всему - да) советовал: "Лучше ничего в этой теме не пишите, а воспользуйтесь этой инфой по назначению. В воскресенье тема будет удалена". Он же наставлял: "1) 1 или несколько человек пусть до воскресенья съездит к клубу посмотрит местность; 2) Максимально беспалевно одевайтесь, как обыватели; 3) Очень близко к клубу не подходите только". Сейчас записей на форуме нет, но текст остался в кэше поисковых машин. "Инструктору" сейчас лучше воздержаться от прогулок по Москве, забится в угол и мечтать как можно быстрее получить прописку в бронированной камере. Там и задуматься. Может быть - впервые в жизни. Не дай бог, если в ответ на убийство, будет симметричная вендетта со стороны антифа. Нельзя звереть. Нельзя становится похожими на бонов и состязаться с ними в тупости. Но выйти на площадь в больших количествах, не дать замолчать гибель А.К., поднять на уши не желающих жить в фашистской стране - надо. Два дня назад российское МВД публиковало статистику раскрытий преступлений, совершенных на национальной почве, и задержаний по ним с начала 2008 года по Москве. И.о. начальника департамента уголовного розыска МВД И. Галимов признавал: "Обстановка в последнее время в Москве осложнилась. Нападают чаще всего на граждан, прибывших из Киргизии, Таджикистана и Узбекистана. С начала года в столице пресечена деятельность четырех молодежных групп. Раскрыто семь убийств и 10 случаев умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, совершенных ими". Он же расписал однотипный почерк подобных преступлений: как правило, они совершаются группой молодых людей на улице с использованием холодного оружия. По данным информационно-аналитического центра "Сова" только за февраль жертвами расистского насилия стали 44 человека, 12 из них погибли. Всего же с начала года в России погибли 26 человек, еще 71 получил ранения разной степени тяжести. В 2007-м году от агрессии ксенофобов пострадали 632 человека, 67 - погибло. В 2006-ом - 564 жертвы, из которых 61 - смерть. Это статистика, которую удалось собрать и документировать сотрудникам центра. Сколько случаев не попали в сводки милиции, не привлекли внимания СМИ, не были зарегистрированы правозащитниками и антифашистами не знает никто. Тем более, жертвами подобного преступлений становятся не только иностранцы, гастарбайтеры, мигранты, беженцы и др. Избить могут за "яркую одежду", слушание "неправильной" музыки, увлечение скейтбордингом... Посмотрите ленту по национализму и ксенофобии той же "Совы" - http://xeno.sova-center.ru. Она выглядит как вести с полей гражданской войны: растет не только число нападений наци-скинов, но и количество бытового насилия, связанного с этнический и религиозной ненавистью. Особая группа риска - те, кто пытается противостоять неонацизму (не только радикальные антифа, но и умеренные). Такого не может быть в стране, где в обществе действует табу на насилие, где высшая ценность - жизнь, где моральная атмосфера заставляет больных ксенофобией лечится или ходить по стенкам, стыдясь показывать свое душевное уродство. Николай Гиренко, Тимур Качарава, Станислав Корепанов, Александр Рюхин, Илья Бородаенко... Теперь тот 16-летний пацан из Ногинска. Их не спасло "усиление антиэкстремистского законодательства". Надежд на защиту государства ни у кого нет (от него бы кому защититься...). Потому что нельзя "одной рукой" благословлять откровенно ксенофобские кампании против граждан соседних государств, науськивать ручную молодежь на "пятиминутки ненависти" к мигрантам и приехавшим на заработки, заочно прощать насилие в отношении политического инакомыслия, натаскивать на милитаристскую пропаганду, эксплуатировать "праворадикальный дискурс" на выборах и т.д., а другой - пиарится на Второй Мировой Войне и победе над фашизмом, полыхать дипломатическим гневом по поводу легионерских маршей в Эстонии, раздавать гранты "антифашистам" вроде "Наших", "Местных", "России молодой". Тех, кто совершил убийство в центре столицы найдут и посадят. Вероятно, команда "Спартак" начнет матч чемпионата страны с минуты молчания, а ее руководство - в очередной раз открестится от фанатов-расистов. Новость, скорее всего, попадет в эфиры центральных телеканалов, удостоится суровых комментариев больших начальников. Только что это изменит? Ксенофобские постинги перестанут попадать в топ яндекса (и сейчас, наряду с алармными кросс-постами по поводу убийства, в топе с параллельными комментариями слетелась на шабаш вся "патриотическая" нечисть)? Люди выйдут на улицы, желая показать свое отношение к наци-скинам, "славянским союзам", НСО, ДПНИ, РОНСам, православным хоругвеносцам и прочим агрессивным идиотам? Из СМИ исчезнет "язык вражды"? Из государственных органов с вольчим билетом станут увольнять бюрократов, поощряющих этническую, идеологическую, религиозную рознь и ненависть? Прокремлевские молодежные движения перестанут пичкать социал-дарвинистскими роликами про "государственную еду"? "Особо отличившимся" садистам-омоновцам объяснят разницу между милицией и карателями? Николай Гиренко Тимур Качарава Александр Рюхин Станислав Корепанов Илья Бородаенко
A.L-A : Максим Кранс, политический обозреватель РИА Новости. За три недели до Дня Победы над фашизмом российские «наци» собираются отметить свой, ставший уже традиционным праздник - день рождения Адольфа Гитлера. В прошлом году память немецкого фюрера почтили, можно сказать, совершенно официально - митинг в его честь был санкционирован московскими властями. На сей раз, если судить по оживлённому обсуждению, развернувшемуся на форумах сайтов скинхедов, неонацистских и «патриотических» организаций, экстремисты готовятся к массовым акциям и нападениям в этот день на иностранцев и лиц с «нетитульной» внешностью. Появление в конце 80-х на улицах наших городов бритоголовых молодчиков со свастикой на рукавах, пусть и слегка видоизменённой, многих повергло в настоящий шок. По всем раскладам, вытекающим из отечественной истории, наших традиций, воспитания, наконец - народной памяти, вроде бы выходило, что такое у нас невозможно: ну, не может произрастать фашизм на земле, столь обильно политой кровью в Великую Отечественную, в стране, где проживают более ста наций и народностей. Так, по данным мониторинга, который ведет Московское бюро по правам человека, лишь в первом квартале нынешнего года было зафиксировано 86 нападений на национальной почве. В итоге 49 человек погибли, свыше 80 получили увечья. В прошлом же году, как свидетельствует правозащитный центр «СОВА», жертвами ксенофобии стали свыше 630 российских и иностранных граждан. Как и раньше, большинство из них пришлось на столичный регион и Санкт-Петербург, где скинхеды развязали настоящую уличную войну против «инородцев». А вот хроника последних дней, пока не попавшая в общую статистику. Два кавказца избиты на станции метро «Щукинская», ещё двое приезжих - на станции «Киевская» московского метрополитена. Группа наци-скинхедов в столичном районе Выхино напала на уроженцев Ингушетии и одного из них убила. Такая же банда боевиков жестоко избила на Первомайской улице трех азербайджанских подростков. В городе Дзержинск «бритоголовые» искалечили двух узбеков, а в посёлке Оржицы Ленинградской области и подмосковной Перловке - таджикских гастарбайтеров. Ещё два нападения на иностранных граждан - монгольских студенток и африканца совершено в северной столице... И всё это на фоне антикавказских погромов на рынках и борьбы с иммигрантами, расистских выступлений радикально настроенных охотнорядцев и губернаторов, беспрепятственного издания и распространения националистических газет и откровенно фашистской литературы - на днях целое собрание такой коричневой макулатуры увидел не где-нибудь, а на Лубянке, в двух шагах от штаб-квартиры ФСБ. Правозащитники бьют тревогу, они уже призвали милицейское руководство не допустить насилия. Серьезно обеспокоены и лидеры национальных диаспор, а некоторые иммигрантские сайты пригрозили, что погромщикам будет дан силовой отпор. Ну а ректоры многих вузов обратились к своим иностранным студентам с настоятельной просьбой в течение нескольких дней не покидать общежития и усилили их охрану. Не знаю, как готовятся отреагировать на готовящиеся акции российского «гитлерюгенда» правоохранительные органы. Пока о дополнительных мерах по охране общественного порядка объявила лишь подмосковная милиция. Но создаётся впечатление, что власти ещё до конца не осознали всю серьёзность проблемы. Иначе чем можно объяснить то, что в минувшем году в столице был разрешён и гитлеровский митинг, и позже - прошедший под расистскими лозунгами «Русский марш»? Вот и сейчас, накануне планируемого нацистского шабаша, глава московской милиции генерал-полковник Владимир Пронин заявляет, что в Москве организованного движения скинхедов нет и не было, а многочисленные расистские «рейды» против иностранцев он считает не более чем «отдельными всплесками» экстремизма. Между прочим, вопреки всем фактам, такую точку зрения генерал отстаивает уже не первый год. Похоже, коричневую опасность недооценивают и в обществе в целом. Согласно недавнему исследованию Аналитического центра Юрия Левады, только 5% россиян видит в политическом экстремизме серьёзную внутреннюю угрозу России. И это при том что, как свидетельствует Фонд «Общественное мнение», 15% наших молодых сограждан сегодня уверены, что в фашизме как системе взглядов есть и положительные стороны. Треть студентов одного из столичных вузов во время опроса заявили, что в случае победы гитлеровской Германии над Советским Союзом ничего бы страшного не случилось, а каждый десятый - что при таком раскладе мы «стали бы жить лучше». Тревожный сдвиг в российском общественном сознании. Да, нацистское подполье пока чаще действует разрозненно, молодёжные банды конфликтуют друг с другом и вроде бы не столь уж многочисленны. Но утешаться тем, что они ещё слишком слабы, чтобы играть мало-мальски существенную роль на политической сцене, было бы весьма недальновидно. Вспомним не такую уж давнюю историю. В 1923 году мюнхенская полиция и рейхсвер без труда справились с «пивным путчем», организованным группкой штурмовиков. Но через какие-то три года НСДАП насчитывала 17 тысяч бойцов, а в начале 1932-го, то есть за год до прихода Гитлера к власти, их было уже 800 тысяч... http://www.rian.ru/analytics/20080416/105231041.html
A.L-A : Как считать скинхедов? По головам! Общество должно давить на милицию, прокуратуру и ФСБ, чтобы они задавили нацистское подполье Прокурор Москвы Юрий Семин на своей пресс-конференции во вторник, не упоминая «Новую газету», практически дал «асимметричный» ответ на серию наших публикаций о всплеске ксенофобских настроений в столице, о позиции силовых структур, которые, на наш взгляд, своей бездеятельностью эти настроения только подогревают. Семин заявил, в частности, что рост преступлений на национальной почве преувеличен СМИ. И назвал некоторые цифры. По словам московского прокурора, на сегодняшний день «правоохранительные органы расследуют 30 нападений на людей по признакам ксенофобии». Отметим, что за 2007 год расследовалось всего 5 подобных преступлений. Тем не менее все это — официальная статистика. Вместе с экспертами информационно-аналитического центра «Сова» и представителями национальных диаспор в Москве «Новая газета» составила альтернативную статистику преступлений на национальной почве в столице с января по апрель 2008 года. (Ниже приведено общее число преступлений. Поскольку не все диаспоры ведут подобную статистику, список жертв насилия — не полный.) Всего по Москве: 66 нападений. Со смертельным исходом — 25. Азербайджанцы: Число нападений — 10. Из них со смертельным исходом — 3. Киргизы: Число нападений — 12. Из них со смертельным исходом — 10. Таджики: Число нападений — 3. Из них со смертельным исходом — 1. Армяне: Число нападений — 3. Из них со смертельным исходом — 1. В этом же списке — преступления против граждан других стран СНГ, российских граждан с неславянской внешностью и жителей дальнего зарубежья. Общероссийская (альтернативная) статистика преступлений против иностранных граждан с признаками ксенофобии: Всего по России: 40 убийств, 120 человек получили травмы. В частности: Приезжие из Центральной Азии (таджики, узбеки, туркмены) — 24 убито, 38 получили травмы. С Кавказа — 10 убийств, 12 — получили травмы. Граждане РФ с неславянской внешностью — 1 убийство, 8 получили травмы. В этом же списке — преступления против граждан дальнего зарубежья. Дословно «Вот говорят, что у нас 70 тысяч скинхедов. Кто считал, как считал? Домыслы все. Те, кого мы привлекаем, скинхеды они или нет, все очень условно. <…> Я не вижу такого всплеска (преступлений на национальной почве. — Ред.), который меня бы ошеломил. Всегда были групповые преступления с нанесением тяжких телесных повреждений, которые возникали под разными декорациями. Главное не в этом, а в том, чтобы привлекать за это к ответственности. <…> Если киргиза убили, то это обязательно на национальной почве. У нас почему-то не могут убить киргиза по другой причине! За то, что они славяне, их (преступников. — Ред.) никто миловать не будет. <…> » (Прокурор Москвы Юрий Семин, из выступления на брифинге 7 апреля) Критерии замера Демонстративность. Жестокость. Отсутствие корыстного мотива Эксперты информационно-аналитического центра «Сова» считают, что не все преступления на межнациональной почве квалифицируются московской милицией по «ксенофобской» статье. Поэтому и реальной статистики у них тоже нет. Сложно говорить, как в ГУВД отделяют друг от друга преступления на бытовой почве и на межнациональной. Но у экспертов, как и у диаспор, есть свои критерии. В статистику они включают преступления против иностранцев при наличии трех обязательных условий. Во-первых, у преступления отсутствует корыстный мотив. Во-вторых, когда у жертвы множественные ранения, ушибы и травмы (поскольку скинхеды никогда не ограничиваются одним ударом, повязывая друг друга кровью). И, в-третьих, — нападение в людном месте: на улице, в общественных местах и на транспорте. С большой долей вероятности наложение трех этих факторов говорит о ксенофобском характере преступления. Кроме того, есть сведения от посольств и диаспор, с которыми мы также постоянно в контакте. К ним обращаются жертвы нападений, описывают случившееся, и статистика тем самым становится еще более объективной. Экспертиза Евгений Прошечкин, председатель московского антифашистского центра: — Прокурор Москвы Юрий Семин сказал на брифинге о том, что в столице расследуется в настоящее время 30 случаев нападений на людей по признакам ксенофобии, но с выводами призвал не торопиться. Он пояснил: «Вот говорят, что у нас 70 тысяч скинхедов. Кто считал, как считал? Домыслы все». А, в самом деле, откуда эти цифры, кто и как их считал? — Скинхедов действительно сложно посчитать по головам, они же не приходят специально регистрироваться. Но можно подсчитать трупы и количество пострадавших от их насильственных действий, чтобы представить масштаб происходящего. Они же не просто убивают, они якобы от скверны очищают нашу землю, Россию для русских, Москву для москвичей. И если прокурор главного города страны не понимает разницы между тем, что Уголовный кодекс формулирует как общественно опасное деяние, и бытовыми преступлениями, значит, он либо лукавит, либо профнепригоден. Потому что он тем самым поощряет обыкновенный фашизм, то есть ситуацию, при которой преступления на почве национальной ненависти ничем не выделяются на общем фоне преступлений… Мы стоим у опасной черты — за таким положением вещей виден развал России. Я бы рассматривал такого рода преступления как акты терроризма — они несут угрозу национальной безопасности. Вещи должны быть названы своими именами, особенно сегодня, когда ситуация вот так накалена… — Кто накаляет ситуацию? Я, к примеру, вижу, как с нацистских сайтов бригады-манипуляторы переходят на сайты небольших городов и начинают массированную атаку на обывателя. Берется случай смерти человека именно из этого городка, тут же под разными никами летят «булыжники»: «Достали!», «Мою девушку изнасиловали мигранты! Думаете, я прощу?», «Это всё потому, что кругом мигранты…». В итоге к обсуждению подключаются взбудораженные горожане. — Это старая-престарая схема: Геббельс советовал отслеживать все несчастные случаи в британской печати, лучше случившиеся с детьми, — утонул ли кто-то, под машину попал или убит… Выискивать и объявлять, что это евреи совершают свои ритуальные убийства. Причем в каждом конкретном регионе выискивались именно местные случаи. Галина Кожевникова, зам. директора информационно-аналитического центра «Сова»: — Господин прокурор прав, задавая вопрос «кто считал скинхедов?». Проблема в том, что эта цифра цитируется не очень корректно. Скинхеды — это субкультура, внутри нее есть разные идеологические направления. 70 тысяч — это общая цифра, которую дают социологи. А вот численность неонацистов — 30—35 тысяч человек, которую они же приводят, не очень сильно расходится с данными правоохранительных органов — 20—25 тысяч. Остальные просто этой субкультурой увлекаются, но не проявляют агрессии. Прокурора понять можно: для него нет разницы, какое убийство расследовать. Есть труп — алгоритм процессуальных действий един. Не важно, по какой статье возбудили дело — важно, по какой его довели до суда. На пост прокурора Юрий Семин пришел в середине 2006 года, и на тот момент в Москве было всего 5 обвинительных приговоров по преступлениям на почве национальной ненависти и каждое из них просто невозможно было замолчать — слишком был велик общественный резонанс. И вот мы сегодня имеем уже 30 таких дел… Но я бы не по словам, а по результатам судила о тенденциях. 20 октября прошлого года и мы, общественные организации, и вся пресса имели официальную информацию только о трех преступлениях, совершенных в этот день на национальной почве. И вот сейчас впервые прокуратура сама заявила о значительно большем количестве жертв — пострадало 27 человек! Не скрыли, не спрятали за ширму обычного хулиганства… И как раз причина всплеска насилия — усилившееся давление прокуратуры, милиции на нацистское подполье. Время упущено, опоздали на несколько лет, поэтому все идет трудно… Но если продолжать это давление систематически и только на законных основаниях, нацистское подполье выдохнется. Подготовили Галина Мурсалиева Павел Каныгин http://www.novayagazeta.ru/data/2008/25/25.html
A.L-A : Прокурор Москвы Юрий Семин: «Я не буду считать скинхедов по головам, у меня другая система…» «Как считать скинхедов? По головам. Общество должно давить на милицию, прокуратуру и ФСБ, чтобы они задавили нацистское подполье!» — материал с таким заголовком был опубликован в номере нашей газеты от 10.04. 2008, и уже наутро следующего дня нам позвонили из прокуратуры. Сказали, что прокурор Москвы Юрий Семин хочет лично встретиться с авторами статьи, речь в которой шла о резком всплеске ксенофобии, нацистах, убийствах на национальной почве, которые совершались чуть ли не каждый мартовский день, и бездействии властей. О разных подходах к ведению статистики преступлений, совершенных на почве национальной розни. О том, что статистика силовых структур в этом вопросе не совпадает с той, которую ведут независимые эксперты. Мы встретились… Про 30 дел После брифинга прокурора Юрия Семина наша газета, как, собственно, практически все СМИ, поторопилась сообщить о том, что в столице в настоящее время расследуется 30 случаев нападений на людей по мотивам национальной розни. — Вы это слышали не лично от меня, правда? Вы это почерпнули, скорее всего, из Интерфакса. А там было поверхностное изложение… — сказал нам прокурор. — Вообще брифинг не был посвящен ксенофобии. Мне задали «сбоку» вопрос, и я ответил, СМИ же представили дело так, как будто это была главная тема… Заметим от себя «на полях»: значит, «не главный», «боковой» вопрос попал в главный, самый больной нерв душевного состояния общества. Но что случилось с цифрой 30? Откуда она взялась? Оказалось, речь шла о конкретном деле, названном условно по фамилиям двух главных серийных убийц-нацистов: «делом Рыно — Скачевского». Сказано было, что там более 30 эпизодов, в числе которых 20 убийств и 15 покушений. — Юрий Юрьевич, если цифра 30 неверна, то сколько же в таком случае преступлений, совершенных на почве национальной ненависти рассматривается сегодня в Москве? — Я вам могу сказать, что таких преступлений, направленных в суд за последние три месяца, — 7. В прошлом году их было 20. В позапрошлом — 8. — Вы говорите о тех делах, которые уже направлены в суд? — Да, остальные считать сложно, потому что пока они не закончены. Но я вам могу сказать, что их немало. Вот будет «дело Рыно — Скачевского», мы его скоро направляем, будет дело Горбача — 13 эпизодов… — Они учитываются в вашей статистике? — Нет, потому что у нас другой порядок счета. И мы призываем: ну не торопитесь… Счет прокурора Заместитель прокурора Москвы Владимир Юдин поясняет нам то, что сказал его шеф, на таком примере: на протяжении полутора лет было 9 взрывов в Москве, а потом случился всем известный взрыв, после которого удалось установить виновных лиц; и выявилось, что они причастны к предыдущим девяти, а также — что эти взрывы были совершены по мотивам национальной розни… И дело, которое было квалифицировано как террористический акт, переквалифицировали в «причинение ущерба с признаками межнациональной розни». — Можно было бы сказать, что мы скрываем эти вещи, но не было у нас информации. И как только мы ее получили — сразу переквалифицировали, — объяснили нам прокурор и его зам. — Формально все это не очень просто. Когда привлекаются 13 человек, когда у них по 1—2 адвоката, когда эпизодов 30… А вы говорите, что мы бездействуем… — Можете рассказать о результатах ваших действий? — Действия не всегда заканчиваются результатом, — сказал нам Юрий Семин, — это не бездействие… Но результаты есть, и их будет все больше и больше. Они наци-скинхеды или нет? — Вот идет человек, никого не трогает, неудобств никому не причиняет. Его выхватывают молодчики, убивают, выкрикивая «Слава России». Они называют себя скинхедами. Они не скрывают своих мотивов. Такие дела вы сразу квалифицируете или нет? Они — наци-скинхеды? — Эта тема — я устал про нее говорить… Как мы их назовем: скинхеды, не скинхеды — мне, честно говоря, наплевать. Они — преступники, которых надо привлекать к ответственности. Людей, совершивших преступление, мы миловать или освобождать от ответственности никогда не будем. Они совершили преступление на почве национальной неприязни — вот квалификация. То, что они скинхеды или кто, — это дело десятое. — Если мы говорим, что преступление совершено скинхедами, мы признаем явление как таковое. Говорили ли вы действительно на брифинге о том, что скинхедов никто не считает? — «Скинхед» — не основание для ответственности, нет у нас в Уголовном кодексе состава преступления под таким названием. Вот если этот человек — Иванов, Петров или Сидоров — совершил насильственное действие или призывает к насильственным действиям: это другое дело. Из преступлений, совершенных на национальной почве, что у нас зарегистрированы и направлены в суд, большое место занимают те дела, в которых речь идет о призывах к расправе. Вот, к примеру, пожалуйста, прочтите, — прокурор передал нам два листка, и мы прочитали судебное решение Нагатинского районного суда. По иску прокурора суд установил, что в текстах музыкальной группы «Циклон-Б» имеются признаки экстремизма, признал песни, о сути которых говорят даже сами названия («Смерть врагам!», «Каждый день под флагом смерти» и т.д.), произведениями экстремистской направленности. — Это прокуроры сделали! Таких заявлений в суде — 40. Таких заявлений никогда прежде не было! — сказал нам Юрий Семин. — Поэтому еще раз говорю: я не могу принять на свой счет упрек в том, что мы бездействуем. Про статистику — Все же давайте еще раз попытаемся понять, как складывается ваша статистика. Когда вы сразу возбуждаете дело по «национальной» статье? То есть мы снова хотим вернуть вас к теме очевидных преступлений такого рода, почему их все-таки возбуждают не по этой конкретной статье? Заместитель прокурора Владимир Юдин не выдержал и решил нас убедить на простейшем примере. Он объяснил, что, когда на место преступления приезжает журналист и узнает, что труп мужчины найден в обнаженном виде, он сразу же пишет статью: «Человек убит по мотивам гомосексуализма». Это нас рассмешило, потому что есть, конечно же, и такие журналисты. — Но, — завершил свою мысль Юдин, — мы не можем так поступать! Мы среди всех, возможно, и эту версию выдвигаем, но пока мы не соберем разные доказательства, мы не можем… Часто первые признаки указывают на те или иные мотивы, но в процессе следствия все оказывается наоборот! Зона тонкого льда Мы сегодня живем в эпоху инфляции слов и смыслов. Слова, произнесенные официальными представителями власти, моментально раздираются на цитаты, и каждый «прицепляет» их к своим смыслам. Вот, к примеру, сказал господин Семин на брифинге о том, что у нас почему-то сегодня не могут убить киргиза не на национальной почве, и фраза вмиг стала крылатой для сайта Движения против незаконной иммиграции. Потому что это их семантическое пространство, это они говорят про фашизм таджикских дворников и абсолютное отсутствие того же явления со своей стороны. — Ну, я это примерно сказал, — объяснил нам прокурор, — кто угодно может убить сегодня кого угодно. Это так, но когда убивают одинаковым образом за один месяц семерых — странно это. Странно, что господин Пронин, к примеру, — главный милицейский начальник Москвы — в ответ на все обращения диаспор советует им посмотреть на бревна у себя в глазах: он в связи с этим сообщает, что «приезжие» совершают преступлений больше. Наши эксперты уже говорили о том, что подобные утверждения — провокация мстительного поведения, что так происходит легитимизация фашизма. — Доля преступлений, совершенных приезжими, действительно немаленькая, — сказал нам господин Семин. — Но, во-первых, это подтасовка, среди «приезжих» большинство — из городов России, в том числе — и Подмосковья. Это — официальный счет. А во-вторых, когда милицейским начальством подменяются понятия — и убийства на национальной почве, и преступления приезжих, — получается иной смысл: «мало их еще убили по сравнению с тем, сколько убили они». Так получается? — Мы себя никогда не вели подобным образом, никаких санкций на убийства не давали. Про цифру 55 — Вы говорите о том, что общество должно давить на прокуратуру для того, чтобы мы задавили нацистское подполье. Но я не ставлю правовую основу ниже общественного мнения. В профессиональной практике я стараюсь максимально от него дистанцироваться, уйти от общественного мнения вообще. — Здесь у нас позиция та же… Иначе не будет объективности. Тем более что общество сегодня заражено ксенофобией, и, по данным Центра Левады, 55 процентов населения страны поддерживают лозунг «Россия — для русских». Но мы все-таки говорим о преступлениях, которые даже ксенофобски настроенная общественность трактует совершенно однозначно. — Еще раз скажу: я от мнения общественности стараюсь уходить. Мне надо в любом случае стоять на правовых позициях. И мы хотели бы сделать так, чтобы мир знал не только имя битцевского маньяка. Серийные убийцы-нацисты сейчас предстали перед судом, но что-то не видно в этих процессах толп журналистов, какие были, когда судили Пичушкина. Мы вытащим на свет все и будем разоблачать, но, я боюсь, никто нас не услышит… Ольга Боброва Галина Мурсалиева http://www.novayagazeta.ru/data/2008/26/02.html
A.L-A : Фашизофрения Нельзя бороться с нацизмом, одновременно заигрывая с ним Прием новых членов в нацистский отряд. Какие еще нужны доказательства? По данным Московского бюро по правам человека, с 1 января по 27 апреля 2008 года в стране произошло не менее 117 нападений на почве ксенофобии, 65 человек погибли, 124 пострадали. Как и прежде, по уровню преступности, связанной с национальной и религиозной ненавистью, лидируют Москва и Московская область. Далее следуют Санкт-Петербург, Свердловская область. Ситуацию по просьбе «Новой газеты» комментирует директор Московского бюро по правам человека, член Общественной палаты РФ Александр Брод. — В апреле доморощенные наци по традиции отметили день рождения фюрера осквернением памятников героям Великой Отечественной войны, избиением нерусских. И, конечно же, митингами — в Москве 19 апреля подобная акция формально была обозначена как митинг против политических репрессий. То есть речь шла как бы о правах человека… Но под политическими репрессиями радикальные националисты понимают уголовное преследование лиц, совершивших преступления на почве ксенофобии. — Иными словами, они защищают право на убийство? — Да, но непосвященным сразу разобраться в этом сложно, потому что лозунги на митинге носили вполне правозащитный характер, например: «Прекратить политические репрессии; освободить всех политических заключенных»… — А «политические» — это те, против кого возбуждены уголовные дела за разжигание национальной розни? — Именно так, потому что организаторами митинга выступили Славянский союз (СС), ДПНИ и НДПР, Союз православных хоругвеносцев, Русский национал-большевистский фронт и сторонники националиста Бориса Миронова. Ряд их лозунгов носил откровенно ксенофобский и антисемитский характер: «Завтра России: Квачков в Кремле, Чубайс в петле», «Еврейская мафия в русском Кремле творит злодеяния на нашей земле», «Еврейский фашизм! Сегодня нет ничего страшнее», «Русские! Защитим русских героев». Одной из речовок на митинге был классический националистический лозунг: «Россия — для русских!», а на некоторых плакатах была изображена свастика. Один из ораторов заявил, что «сионский фашизм хуже немецкого», другой призвал: «России — русскую власть». В митинге приняли участие несколько сот человек. — Смысл слова «фашизм» напоминает сегодня поношенное платье, которое стирали вместе с другим сильно линяющим бельем… Я хочу сказать, что нацисты играют теперь в такую попугайскую риторику: вы, к примеру, говорите: «это фашистские речи…» Вам отвечают: «это речи еврейского фашизма»… Или «таджикского фашизма»… Что происходит? — Такому положению вещей способствуют много факторов. К примеру, совсем недавно прошли заявления целой группы высокопоставленных чиновников, пытающихся не только преуменьшить размах преступлений, совершенных на почве ксенофобии, но и обвинить представителей диаспор и правозащитников в преднамеренном нагнетании обстановки. Начальник ГУВД Москвы генерал-полковник милиции Владимир Пронин 9 апреля заявил, что никакого организованного движения скинхедов в Москве нет. 10 апреля на расширенном заседании Комитета Госдумы по безопасности и.о. начальника департамента уголовного розыска МВД РФ Искандер Галимов отказался признать факт появления группировок, специализирующихся на убийствах граждан нетитульной нации. — Как сопоставить эти речи высокопоставленных персон МВД со статистикой того же самого МВД: 40 человек убиты наци-скинхедами только за три первых месяца текущего года и только в Москве и Московской области? Цифра прозвучала на пресс-конференции ведущего научного сотрудника Всероссийского научно-исследовательского института (ВНИИ) МВД Игоря Сундиева. — Это несопоставимо и просто опровергает заявления высокопоставленных милицейских чинов. Но и до того, как эти цифры были озвучены, МВД всегда признавало существование в России нацистских группировок. Другое дело, что данные этой структуры не совпадали с данными экспертов и правозащитников. Три года назад реально действующий в то время руководитель международного управления Генеральной прокуратуры РФ Роберт Адельханян опубликовал данные о том, что в России действует 141 молодежная экстремистская группировка общей численностью до полумиллиона человек. Это довольно внушительные цифры, заявленные официальным лицом. Такова реальность, потому что на протяжении чуть ли не десяти лет процессам вражды и ненависти никто практически не противодействовал. Произошло накопление критической массы. Безусловно, здесь еще есть «большие заслуги» политтехнологов, которые манипулировали этими настроениями бессовестно и безжалостно. — Масштабы ксенофобских преступлений сегодня просто чудовищны. Как, по-вашему, кто дает боевикам, называющим себя наци-скинхедами, команду «фас»? Кто дергает за веревочки? — Знаю точно, что депутаты Савельев, Курьянович постоянно приглашали к себе в Государственную Думу лидеров радикальных организаций, организовывали для них какие-то сборища. Если в отношении националистов-радикалов проводились проверки или против них возбуждались уголовные дела, «кураторы» писали запросы на депутатских бланках. Они брали их под свою депутатскую ответственность, просили освободить под подписку о невыезде. Курьянович, к примеру, вручал в Думе дипломы хакерам, которые ломали сайты правозащитных, еврейских, антифашистских организаций. В новой Думе меньше националистов. Но у того же Савельева сейчас есть Русский информационный центр, кстати, среди его учредителей — Рогозин. Чем они занимаются? Выпустили доклад о русофобии, из которого следует, например, что возглавляемое мной Московское бюро по правам человека, директор Института этнологии и антропологии РАН Валерий Тишков, а также информационно-аналитический центр «Сова» провоцируют русофобию тем, что без конца гнобят националистов… — Что, по-вашему, должно произойти, чтобы в России прекратилась эта демагогия? — Власти должны жестко и ясно проартикулировать, что есть слава России, а что — позор. Не реагировать на вопиющие факты и не давать им однозначной оценки больше просто нельзя, слишком запущена ситуация. Сегодня, надо отдать им должное, органы прокуратуры не замалчивают такие преступления. При Генпрокуратуре создана рабочая группа из правозащитников, ведущих экспертов, членов Общественной палаты для экспертной и методической поддержки прокуроров, ведущих дела, связанные с возбуждением межнациональной розни. Но до сих пор нет адекватной оценки такого позорного явления, как русские марши, проходившие три года подряд в ноябре. На одном из них лидер ДПНИ Белов-Поткин демонстрировал нож, говорил, что надо обзаводиться этим орудием и идти очищать Москву «от чурок и чурочек». В последние годы шествия нацистов перекинулись на регионы. Мы насчитали 25 городов России, где все эти антиконституционные действия происходят. Правозащитное сообщество обратилось с письмом в Генеральную прокуратуру, оттуда наше письмо спустили в прокуратуру московскую. И вот уже три года подряд прокуратура Москвы упорно отвечает, что проведена проверка, в результате которой в возбуждении дела отказано, так как никаких мотивов возбуждения национальной розни нет. Хотя газеты, и ваша в том числе, печатали фото и велась, я знаю, видеосъемка ФСБ. Мы также всегда посылаем на такие сборища своего видеооператора, можно все поднять и посмотреть! Еще факт: три года назад на Пушкинской площади состоялся митинг против монетизации льгот. Проводили его Корчагин, известный тем, что трижды издавал Гитлера; лидер национальной народной партии Иванов-Сухаревский, который уже обвинялся по 282-й статье за разжигание национальной розни, но был отпущен за истечением срока давности. Туда же, на Пушкинскую площадь, пришли 30 бритоголовых подростков, у нас есть видеозапись и этого «действа». Там было два основных мотива: первый — свержение власти, второй — создание военизированных отрядов. В центре Москвы нацисты обращались к гражданам: «Каждый из вас должен собрать бригаду, вооружайтесь, по России ходят ублюдки, дети от смешанных браков! Вождь для нас — Гитлер, мы должны учиться немецкому порядку». И снова мы пишем письмо, материалы направляются в НИИ Генпрокуратуры, и мы видим экспертную оценку, где четко сказано, что в высказываниях на этом митинге содержатся экстремистские призывы, мотивы возбуждения межнациональной розни очевидны. Тем не менее Тверская межрайонная прокуратура выносит отказ в возбуждении уголовного дела. Мы начинаем обжаловать это через прокуратуру Москвы, через Тверской суд — и три года одно и то же: отменяется решение прокуратуры, в прокуратуре меняется следователь, снова проводится проверка, снова отказ… Потом материалы передали следственному управлению ФСБ по Москве и Московской области. Было возбуждено уголовное дело против Иванова-Сухаревского, но найти его не смогли… Когда те или иные нацистские идеологи на виду, но их не могут обнаружить до тех пор, пока не истечет срок давности содеянного, какой сигнал может получить общество? Вот, например, сегодня возбуждено уголовное дело против лидера ДПНИ Белова-Поткина. Однако сайт его организации жив и здоров, процветает. На одном из его форумов заявлено: «Великий Гитлер-Освободитель погиб с автоматом в руках, защищая нас от жидов, но его дело живет и побеждает!». Все это — в прямом доступе… Накануне Дня Победы над фашизмом. Галина Мурсалиева 08.05.2008 http://www.novayagazeta.ru/data/2008/32/13.html
A.L-A : Кто такие русские? Автор: Василий Колташов О национальном вопросе в России сказано так много, что просто немыслимо не сказать о нем еще раз. Кто же такие русские? Число националистов в России множится и плодится арифметически. Все они с ненавистью шипят на «проклятых инородцев» и с гордостью именуют себя русскими или славянами. Еще один любимый мотив приверженцев родины и нации чуждой социальной розни – православие. Вера в христианского бога пропитывает наибольшее число державников, даже не подозревающих, как все их представления об исконных традициях России далеки от истории. В речах правых лидеров все выглядит просто. Страна оккупирована понаехавшими чужаками, чуждыми великой русской культуры и славянских кровей. Эти чужаки не имеют еще явной власти, но они косвенно захватывают бескрайние просторы «русской земли». Они хотят поселиться на ней, сделать ее своей, навязать ей свою (чуждую русским людям) культуру. «Россия гибнет от инородцев! Спасите родину! Изгоните иммигрантов!» – кричат националистические вожди. Обоснованы ли теоретически подобные призывы? Экономическое их основание очевидно: дискриминация одной группы трудящихся позволяет капиталистам снижать заработки другой. Конфликт между людьми одного класса, а не объединение их усилий в общих интересах – залог выгодной и безопасной эксплуатации рабочих собственническим классом. Заглянем в историю. Откуда взялись русские? Кто они? Русские действительно были православными и славянами. Но территория нынешней европейской России не была населена подобным народом. Ее жителями большей частью являлись многочисленные угро-финские племена, родственные больше финнам и шведам, чем славянским соседям из Киевской державы. После образования при немалом участии варяжских дружин государева на Днепре началась его экспансия на северо-восток. Князья скандинавского происхождения, севшие на торговом пути от Черного моря к Балтике, быстро приняли христианство и подчинили себе славянские племена. Пришлые воины смешались с местными жителями, принудили их принять свою власть и новую веру, удобную для феодальной эксплуатации. Очень быстро захватчики из Руси устремились к новым землям. Они проникли на территорию будущей России. Оккупанты принесли с собой полное отрицание права угро-финских племен на традиционную религию и прежние обычаи свободных людей. Священные для язычников рощи вырубались, уничтожались идолы, истреблялись служители древних культов. Христианство насаждалось насильно. Оккупанты подавили сопротивление племен и создали свои княжества на захваченной территории. Всех сельских жителей они стремились превратить в подвластный, эксплуатируемый ими класс. Этот класс и является основным предком нынешних россиян. Варяги растворились в покоренных славянах. Славяне смешались с угро-финскими жителями будущей России, но подавили их культуру, искоренив те ее части, что не уживались с интересами пришлых господ. Русские – славяне, явившиеся с мечом из киевской державы. Традиционные обитатели России имели с ними лишь то общее, что сопротивлялись, как могли, своему покорению. Дружины русских князей пришли в лесистый край угро-финов не в поисках низкооплачиваемой работы. Они не умирали с голоду в родных пределах. Их интересовала военная добыча и постоянная дань. Они всюду оставляли после себя кровавый след и ненависть в сердцах. Вернее всего блюстителям исконных российских традиций было бы призывать потомков покоренного народа к изгнанию русских, славянских оккупантов при полном искоренении принесенного ими христианства как религии рабства. Не меньше ненависти должно вызывать государство, силой навязанное свободным угро-финским племенам. Национализм, однако, не имеет отношения к истории как науке. Он продукт классовых интересов. Экономически и политически господствующий класс России нуждаются в нем. Нации всегда выплавляются из множества народов. Процесс этот не завершен до тех пор, пока на Земле не появится и осознает себя таковым единый народ – человечество. Неважно, считает себя человек русским или нет. Не так важно, стремится ли он больше знать о реальной истории страны, в которой живет. Значение в первую очередь имеет, понимает ли он свои интересы как часть интересов некоего особого класса общества. И если нет, то класс собственников всегда подсунет ему вместо колбасы и достойного заработка фашистские брошюры про «губящих Великую Россию инородцев». http://www.rabkor.ru/?area=authoredArticleItem&id=917
A.L-A : Ирония истории и постсоветский национализм Автор: Манчук Андрей Буржуазный национализм, выступивший идеологией реставрации постсоветского капитализма, изначально нес на себе печать неприятия диалектики. В середине 90-х профессор Мария Шкепу рассказывала, как декан философского факультета Киевского университета, чуткий к конъюнктуре чиновник, оперативно изгнавший из храма науки марксизм и его адептов, подозрительно принюхивался и к гегелевскому диалектическому методу. «Ведь Маркс произрастает из Гегеля», – со знанием дела говорил господин Тарасенко, видимо, ожидая соответствующих директив «сверху». Похоже, что немецкую классическую философию спасло от расправы теоретическое невежество вчерашних партийных номенклатурщиков, которые азартно делили государственную собственность и портфели первых «демократических» кабинетов. Им было не до диалектики – хотя ее законы продолжали с необходимостью определять постановку трагикомической пьесы под названием «история Украины», сыгранную на подмостках свежеобразованного классового государства. Это было время, когда киевские энтузиасты летели на самолете в Ужгород, услышав, что в местном университете выбросили на помойку массу марксистской литературы. Сегодня трудно сказать, остались ли эти работы в университетских библиотеках других украинских городов – но спустя годы можно видеть, что диалектика справедливо отомстила нам за себя гегелевской «иронией истории». Общество реставрации, отвергшее науку о развитии в пользу примитивной иррационально-чувственной идеологии национализма, закономерно оказалось отброшенным в прошлое, далеко назад, переживая глубокий регресс в области науки, культуры, экономики и демографии. Общество, выбравшее поклонение мифологизированному иидеализированному прошлому, подменяя апологетикой его критический научный анализ, заслужило новую «Руїну» – темную эпоху всевластных магнатов и их нищих холопов. «Логика вещей действует сама по себе. И существует страшная месть, которую Маркс и Энгельс, в духе Гегеля, называли иронией истории», – писал в свое время Михаил Лифшиц. «Это та самая нешуточная закономерность, которую Маркс вслед за Гегелем любил называть «иронией истории», – «неизбежной судьбой всех исторических движений, участники которых имеют смутное представление о причинах и условиях их существования и потому ставят перед ними чисто иллюзорные цели», – дополнял его другой блестящий философ – Эвальд Ильенков. Фамилия, куда менее знакомая украинской интеллигенции, чем имя Андрея Ильенко, выпускника философского факультета того самого Киевского университета, одного из лидеров ультраправой «Свободы», «известного своими сверхрезкими антисемитскими и откровенно расистскими публичными заявлениями и публикациями», как пишут о нем на «Народной правде». Вполне ожидаемые плоды нового образовательного порядка, который вводили здесь в начале 90-х. А между тем цитируемые Ильенковым слова в полной мере характеризуют иррациональную природу национализма постсоветских люмпенов и буржуа, который, пустил глубокие корни в рабочем классе бывшего СССР. Патриотическая истерия и нелепая болтовня о «трипольских корнях», о мифическом величии прошлых веков и прочей ахинее, вроде легендарного золота гетмана Полуботка, подменяла и подменяет понимание сути экономических и политических процессов, из года в год разрушающих эту страну. А все задачи и цели, которые пафосно декларировал перед обществом постсоветский национализм, логично переходили в свою противоположность – как в общем, так и в самых частных деталях. Нам обещали новую процветающую, великую «европейскую» Украину – в то время как эта вконец обнищавшая, деиндустриализованная страна стала задворками континента, где ее знают по швейцарским дачам олигархов и по армии мигрантов-заробитчан. Нам говорили о независимости – но среднестатистический украинец во всем зависим от прихоти босса, от произвола коррумпированных чиновников и от валютных спекуляций банкиров. Посол иностранного государства вручает дипломы выпускникам академии национальной спецслужбы – в то время как другое государство держит нашу страну в наркотической зависимости от энергоносителей. Нам говорили о возрождении национальной культуры – а мы видим, как превратились в бутики книжные магазины, как разошлись под офисы помещения научных институтов, как упал общий уровень образования и культуры. И молодежь, одинаково безграмотная на русском и украинском языках, массово потребляет вульгарные продукты шоу-бизнеса, иногда запакованные в псевдоинтеллектуальную оболочку. Нам говорили о духовности – в то время как Украина превратилась в международный рынок сексуальных услуг, под благостный звон церквей, строящихся вместо больниц и школ. А конкурирующие между собой предприниматели от религии одинаково исповедуют культ Мамоны – самый справедливый для общества, где продается и покупается все, что имеет рыночную цену. И вызванные наркотиками смертельные грезы (очень похожие на иллюзорные фантазии националистов) остаются единственным способом, каким заполняют вакуум чувств и мыслей тысячи украинцев. Нам говорили о здоровье нации – нация вымирает от все той же наркомании и эпидемии «социальных» болезней – туберкулеза и ВИЧ-СПИД. А дети и пенсионеры из бедных семей практически лишены качественной бесплатной медицинской помощи, несмотря на бизнес-аферу жены президента вокруг так и не построенной детской клиники. Патриоты смакуют жалкие достижения насквозь коммерциализованного спорта, но вместо спортплощадок в Украине обустраивают ларьки и автостоянки. А табачные, водочные и пивные магнаты – спонсоры футбольных клубов – массово и изощренно убивают молодежь. Бессовестная политическая спекуляция на жертвах голода сталинских 30-х годов проходила на фоне беспрецедентного сокращения населения страны – за счет исхода безработных мигрантов, роста смертности и падения рождаемости. В то время как чиновники зарабатывали на строительстве «монументов национальной памяти», в стране разваливались хаты и коровники в обезлюдевших селах. А патриотические бизнесмены растаскивали не металлолом обанкроченные заводы и резали на металл корабли, которые заменила для нас пара бутафорские казацких «чаек», веселящих своими визитами порты Средиземноморья. Осталось лишь доиграть пьесу до конца. И можно не сомневаться, что, выступая под лозунгами целостности, соборности и суверенитета, национализм всячески посодействует распаду Украины – как это уже случилось в Грузии, где недалекие националистические политиканы сами положили Осетию и Абхазию в карман к собирателю новой империи Путину. Да, это ирония мстительной истории. И в том, что под громкие крики о великой Украине мы превратились помойную яму европейского континента, есть вполне определенная логическая связь. Как оказалось, специфическое понимание любви к Родине, отождествляемое с враждебностью к инородцам, отнюдь не приносит благосостояния представителям самой «титульной нации». И пока мы зачарованно внимали бесконечной волынке патриотических речей, некие субъекты, объединенные отнюдь не по национальному, а по социальному признаку, растащили по кускам экономику этой страны. Иллюзорные патриотические фантазии, навеянные и навязанные нашему обществу, всегда использовались в совершенно конкретных и рациональных целях. Постсоветский национализм – это механизм управления и контроля в руках правящего класса. Еще в начале 90-х он оказался с неизбежностью востребован нарождающейся буржуазией постсоветских стран в качестве ее классовой идеологии и как один из инструментов общественного господства. Национализм был призван заполнить идеологический вакуум и обосновать властные права вчерашних партработников – детей и внуков крестьян и рабочих, эмансипированных Октябрем. Он по умолчанию выводил традицию их господства над низшими классами со времен летописных князей, великодержавных монархов, средневековых гетманов, миллионеров-сахарозаводчиков, военных диктаторов времен Гражданской войны и фашистских фюреров из межвоенных эмигрантских кругов. Именно благодаря национализму наши массы остаются послушным орудием в руках давно опротивевших им господ – защищая их интересы под видом «интересов нации и страны». Национализм трансформирует социальное недовольство в ксенофобские предрассудки, консолидируя низы вокруг той или иной фракции национальной буржуазии. И играет роль социального наркотика для бедных, обездоленных, малообразованных людей, которые особенно охотно верят героическим мифам о великом прошлом своей страны – и живут этим вымышленным прошлым, укрываясь в нем от позорного прозябания своего народа. Такова ирония истории, ее страшная месть тем, кто обернул развитие своей страны назад, в ее темное прошлое. И можно быть уверенным, что история будет беспощадной к народу, отказывающемуся учиться даже на собственной шкуре, которую живьем снимают с него его господа. http://www.rabkor.ru/authored/2902.html
полная версия страницы